«Не люблю быть пустой»
или
Женщина, которая НЕ насилует мужчин


Нелли Васильевна — женщина. Уж точно женщина. Но рядом с ней теряешься. Сколько ей лет? Прекрасное здоровье, молодое тело, ясные глаза, чистый голос. И, вместе с тем, возраст ее непостижим.

— Так сколько Вам лет?

— Сорок шесть.

— А может на пятнадцать меньше? Как Вам это удается? Гимнастика, косметика, питание, занятия умственным трудом, творческая активность, прогулки на свежем воздухе?..

— Безусловно, и все это тоже.

— Что для Вас главное в выборе мужчины?

— Его непредубежденность и послушание. Не он должен главенствовать. Мне его предстоит готовить по-своему.

— Готовить и кушать?

— (Смеется) Нет. На пиршестве мы вдвоем. А знаешь, любовь — это настоящая кулинария. Ничего не поделаешь без умения того, как и что подготавливать, готовить, поглощать.

— Запах спермы, наверное, один из самых аппетитнейших?

— Да, и один из самых вдохновляющих. Уже издалека обонять ее резковатость и свежесть, что вот она, родная. И этого благоухания тоже немножко входит в обаятельный букет из прочих мягких и пряноватых ароматов кушания. Однако запах милый украшает мужчину не тогда, когда его фаллос эякулировал и испустил силы вон. Уважающий себя хозяин не станет угощать любимую сырым пирогом, да и сам постарается питаться более существенно.

— Что ж, а когда эякулировать, чтобы пирог был румян и пригож?

— Не эякулировать вообще. И никак не спутать, что мужчину красит не просто эякуляция сама по себе — а здоровая и зрелая способность к ней, ее всегдашняя возможность — но лишь для зачатия.

— Но ведь это суходрочка. Семя застаивается, приводит к импотенции, урологическим заболеваниям. Так и озеро, из которого не течет речка, превращается в болото и гниет.

— В том-то все и дело, что у искусного кулинара застоя семени нет. Вот ты, ты что делаешь, когда эякулируешь?

— Известно что. Кончаю, спускаю и чаще всего иду обмываться.

— А несколько раз подряд удается эякулировать?

— Почему бы и нет, если постараться. С каждым разом все мудренее становится, но пару раз еще возможно. Правда, совсем уж жиденькое бывает.

— А потом?

— Потом, уж извините, отдыхаю, сил набираюсь, прихожу после пережитого в себя, ведь я уже пустой.

— А и не люблю быть пустой и не люблю пустого партнера, потому что с ним не интересно. Вот ты, например, извергаешь семя. А много ли в том пользы?

— Ну, как же, по крайней мере, того хватает, чтобы снять напряжение и облегчиться. Да и, если не эякулировать, не зачнешь ребенка.

— Почему же, семя в любом случае выделяется. Но если не эякулировать, оно мироточит время от времени понемногу на протяжении всего полового акта и акт оканчивается не потому, что произошло извержение, но потому что партнерам достаточно и они его пока решили отложить. Хотя могут безболезненно продолжать и дальше.

— И как долго?

— Так долго, как этого им захочется.

— Однако, как гляжу, у вас неординарные сексуальные запросы. Не лучше ли оставить мужчин в покое и самоудовлетворяться хоть целые сутки подряд? Как только желаешь, и никто не мешает.

— Да, ты прав, что без ежедневного самоудовлетворения не стать зрелым партнером. А разве любимый всегда бывает рядом? Но, дружок-пирожок, без члена любимого мужчины я тоже чувствую себя ужасно пустой.

— Пожалуй, самыми притягательными для Вас являются не предварительные ласки, не заключительные ласки, а сами движения фалла внутри Вас?

— Почему же, все тело требует всестороннего участия. А коитус — замечательнейший подарок природы. Он встречается во всем царстве животных. Человек же обладает осознанием, способностью к самоорганизации, и поэтому в половом акте он не только размножается, но и может совершенствоваться.

— Как Вы пришли к такому мнению?

— В детстве мена естественно тянуло к мальчикам. Любила их внимание, нравились их прикосновения, чаровала их нагота. Я с упоением рассматривала картины, скульптуры, фотографии, на которых было изображено молодое мужское тело. Целым художественным потрясением было для меня увидеть в десять лет плакат, привезенный друзьями родителей из зарубежной командировки: изысканный юноша вольготно онанирует. Изумлял меня не столько член, сколько вся удивительно магнетичная целостность тела.

— Как долго это оставалось мечтой?

— Пока в четырнадцать лет я не увидела своего одногодку, сына знакомых моей матери, точно в таком же положении, как на плакате.

— Неужели?

— Да, с ним познакомилась на даче. И сразу влюбилась по уши. Его живая плоть пьянила меня. На речке купались вместе, и мне всегда неестественными казались на нем трусы, как и одежда, когда мы гуляли по лесу. Мне хотелось быть рядом при каждом его шаге. А он такой застенчивый и робкий, мальчик, не отведавший искуса. Ночевал в поле на стоге сена. Ради свежего воздуха и закалки, как объяснял всем. В общем, одной ночью я не выдержала и пошла его проведать, всего лишь незаметно побыть рядом. Змейкой пробралась, а он... Чувствую, либо тихо потеряю сознание, либо... И я бросилась к нему.

— Ну, расскажите уже до конца. Пожалуйста.

— Он испугался, закрылся двумя ладошками. Однако в состоянии был уже весьма возбужденном, и тут же эякулировал. Теперь испугалась я, что за запах такой, не покалечился ли он ненароком. Паренек совсем скис, смутился, сжался и дрожал. Мне стало гадко почему-то, и я поспешила уйти. Видишь, к чему приводят неуправляемые реакции?

— М-да. Печально. Но ведь и Вы когда-нибудь да вкусили прелести любви?

— Сексуальность мужчин мне опротивела. Она была для меня мерзкой и слизкой. Я вся ушла в литературу, философию, мистику, искусство. Лишь мальчик на том плакате оставался для меня сказочным принцем. Его я вспоминала и тогда, когда мастурбировала. Что он — это я и мы одно целое. Окончила институт, работала книжным графиком, человеком была общительным, проповедовала лесбийскую любовь. А летом ездила с подругами в Крым, по нескольку раз в год, все время побережье, горы. Так и тем летом, когда мне было двадцать шесть. Жила с двумя подругами в палатке, сложения были атлетического, не боялись ничего. И однажды ранним утречком наткнулась, представляешь, на мальчонку вновь, словно на том плакатике. Забавное зрелище исподтишка. А жил он невдалеке от нас в палаточном городке. Вот как встречаю его, так и говорю лукаво: «Здравствуй, здравствуй, косолапый мужичок». Смешной мальчишка. Мучился, крякал, а день на четвертый послал меня… на хуй. А я ему простодушно, мол, а что это такое? Не то ли это, что ты по утрам без трусиков в кустиках делаешь? Слово за словом довела до умопомрачения, он и поклялся показать мне вечерком, что же это такое. Шла на встречу, как в цирк клоунов, посмеяться над ним, ну, что он, малец, еще может. А оказалось, что стал он моим первым мужчиной, и мы с ним оба лишились девственности в ту ночь.

— Весело.

— А самое смешное, что я всеми клеточками души и тела почувствовала, что жить без мужчины больше не могу. Лихой он был малец. Встречались каждый день, а потом возьми, да и познакомила с подругами. Болтали, пели песни под гитару допоздна, шутили, пили чай с ликером, а потом мы его все и… изнасиловали. Вообще, неловко теперь вспоминать. А тогда вдруг так страстно стало, все и так пришли полуголые. Растянули его и седлали по очереди. Он вырывается, извивается — а нас это еще больше разжигает. В Настеньку малыш сразу кончил, и в Люсю быстро, а мне вот с ним пришлось немного повозиться... И церемонилась с ним куда меньше, чем во время наших первых с ним интимных встреч. И вот, он-то кончил, а нам — еще больше его хочется.

— Смешались в ласках ноги, руки...

— А на следующее утро мы с подругами собрались и ушли. Настали полтора месяца безумных оргий трех лесбиянок, которые впервые ощутили прелесть мужчины. Каждый день мы переходили с места на место, находили очередного простофилю и устраивали ему инициацию. Жажда распалялась. На ночь мы брали двух, трех, четырех юношей. Мы расцветали, как на дрожжах. С животным азартом случали партнеров между собой, принуждали кончать по четыре-пять раз.

— Что это были за эякуляции?

— Четвертая, пятая — совсем уж условные. Мышечные спазмы, но — выкатывается лишь капелька водицы. Мы выжимали мужчин досуха. Им, небось, и недели не хватало прийти в себя. Но зато наше наслаждение было безбрежным — а оно было главным. Такие нагрузки могли вынести лишь очень здоровые и суперсексуальные юноши.

— Где вы их брали?

— О, с чем-чем, а с этим проблем не возникало. Выбирали по душе, брали за руку, пара слов — и он уже шел за нами как привороженный.

— С чего это вдруг?

— А почему кобелек бежит за сучкой не чуя ног? Насущная потребность излиться.

— Одноразовые мальчики?

— Я обожала каждого как мужчину, который приносит сексуальное удовлетворение. Что еще больше? И все же, хорошо бы мужчину иметь только одного. Сразу с тремя тоже нескучно, но суетливо. Премного пробирает также, когда рядом еще несколько пар, когда меняешь партнера по кругу... Однако согласись, что приятнее смаковать каждую каплю нектара, нежели нажраться вдрызг и отвалить.

— Похвальное ощущение. А что, Вы так думали всегда?

— В Киеве, когда возвратилась, завела сразу трех молодцов. Чтобы по смене через двое суток. Вечером впускала, а утром отпускала. Но вскоре и такая сучья жизнь мне надоела. Оставила я себе одного пахаря, он и стал любимым мужем.

— Славное завершение эпопеи?

— От Мишеньки у меня родился сын Ваня. Девять лет мы прожили счастливо, я была примерной матерью, хозяйкой, ушла в науку, писала диссертации.

— И Вам вдруг хватило одного мужчины?

— Когда мы жили вместе, каждая ночь была праздником. Жизнь нас привела к тому, что любовь бессмертна, если живо и питаемо чувство. А секс — это вовсе не любить друг друга до изнеможения, но суметь в соединении плоти находить силы к пробуждению и омоложению души, тела, к возрастанию способности осознавать, мечтать, творить, думать. И однажды наша любовь перестала оканчиваться эякуляцией, мы достигли того, что стали находить в любви не просто наслаждение и удовлетворение похотей, но источник все большего обогащения, обновления сил душевных и телесных. Взаимосвязь и пестование существ друг друга были всесторонними. И на энергетическом уровне, и на гормональном. Он продуцировал одни вещества, я другие, они выступали как роса на теле, и мы их поглощали через контакты половых органов, ртов, кожи. Акт становился для нас не производственной необходимостью от звонка эрекции до звонка эякуляции, но творческим процессом, который мог длиться бесконечно. И нам с радостью хотелось еще и еще.

— Что ж, мужчина, который не эякулирует, может иметь женщину очень уж долго. Но не всегда это женщинам любо. Мол, заштампурил ты меня совсем, аж все болит и ноет.

— Но, прости, разве половой акт — это заводской шатунок туды-сюды, туды-сюды, туды-сюды?.. Это действие мягкое и нежное, ведь мужчина одаривает и себя, и женщину не тогда, когда импотент или эякулирует. Удивительные вещества синтезируются за порогом эякуляции, благодаря огромному энергетическому напряжению. И те крохи, которые обычно мужчина доставляет себе и любимой, выбрасываются вместе с эякулятом. Сперма сама по себе лишь несозревший полуфабрикат. Из нее и синтезируются целебные вещества. Будь ты женщиной, ты бы заметил, что не всякий фаллос внутри лона приятен, аппетитен, томен и естественен, а именно тот, который пылает страстью и готов по-здоровому извергнуться. Так что, будь ты бабонькой с умом, не выкручивала бы ты любимого поскорее, но поддаивала бы его мало-помалу, распахтывала бы в себе им же свои и его секреции досуха и в том насыщалась сполна... Да что тебе, ты не баба, твое счастье и так не ограничено.

— Вы с мужем развелись?

— Мы не разводилась. Он был офицером и погиб на войне.

— Простите. И с тех пор Вы живете одна?

— Потребность в мужчине у женщины не умирает со смертью мужа. С другой стороны, насколько все это ей надо и насколько она все это заглушает в себе. Это ее личные проблемы и ее личная жизнь.

— Ванюше уже пятнадцать. Как разрешаются его проблемы?

— Ты имеешь в виду его личные мужские? Мы их решаем откровенно и сообща.

— Сын — Ваш любовник?

— Что ты. От этого пользы ни ему, ни мне. Просто я говорю ему о нем то, что знаю. Об искусстве умелой мастурбации он впервые услышал от меня. Его первая поллюция была для нас общим праздником. А дальше я научила его, как самому без стеснения заниматься сексом и не скудеть от этого, но мужать и возрастать, до тех пор, пока не встретит любимую, которой захочет обладать; но не в порыве слепой страсти, а в явном понимании и прочувствовании необходимости этого.

— Как он относится к Вашим любовникам?

— Ваня — настоящий мужчина, потому что знает свое мужское начало и то, что я не только мать, но и женщина. Нынешнему возлюбленному девятнадцать лет. Был закомплексованным и болезненным мальчиком. Теперь — завидный юноша. Вскоре мы расстанемся. Он полюбил молодую и женится на ней.

— Что будет дальше?

— Дальше будет не конец.