Таёжный Тупик
<< Лыковы: земледелие без риска >>
Витольд Шадурский
I.
Вертолет МИ-8 упорно рубил редкий горный воздух, медленно карабкаясь над Западными Саянами. Только начинался сентябрь, а горные хребты уже были покрыты белыми снегами. Ниже шли тёмно-зелёные хвойные леса. Вековые кедры плотной щетиной укрывали горы. Иногда в кольце гор сверкало озеро. Из него тонкой струйкой вытекал ручеёк, устремляясь вниз, разрезая скалистые складки. Сверху хорошо видно, как зарождаются горные реки.
Подходил к концу второй час полёта. От районного центра Таштыпа до реки Еринат напрямую около 400 километров вверх по Большому Абакану. Это южная граница Красноярского края. Здесь, кроме маралов, соболей и медведей, казалось, ни души. Но мы летели в этот медвежий угол, зная, что в нём живут двое. Это Карп Осипович Лыков и его младшая дочь Агафья.
Мы – это члены экспедиции, которые интересуются судьбой Лыковых. Начальник экспедиции Лев Степанович Черепанов (Москва) -писатель, автор передачи «Таёжные робинзоны». Его волнуют многие вопросы. Как Лыковы оказались одни в тайге, как могли выжить в отрыве от общества, как повлияло одиночество на нравственное, психическое развитие детей, роль большой семьи в воспитании, взаимосвязи человека с лесом и многое другое. Перед ним Лыковы ставили всё новые и новые вопросы. Этот визит Черепанова к ним был пятым.
Шестой раз посещает Лыковых профессор, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой анестезиологии и реаниматологии Красноярского медицинского института Игорь Павлович Назаров. Он ведёт наблюдение за состоянием здоровья таёжных отшельников, оказывает медицинскую помощь. Заслужил их доверие. Ему даже удалось взять на анализ кровь из вены.
Были новичками фотокинооператор Александр Матвеевич Губарев (Красноярск) и я. Для меня, как агронома-историка, Лыковы представляют огромный научный интерес. Их жизнестойкость, по-моему, освещает сегодня землепроходческую роль русского населения в сельскохозяйственном освоении Сибири. Проживая в изоляции от общества, они могли сохранить первозданный народный опыт сибирского земледелия и накопить свой собственный за шесть десятилетий в тайге. Но передать этот опыт им некому, он не записан и не обобщён. Между тем единственной из оставшихся в живых детей дочери Агафье пошёл уже пятый десяток лет, отцу перевалило за вторую половину девятого...
Вертолет прошёл над каньоном Большого Абакана, который вдруг расширился. МИ-8 описал круг и сел на косу из гальки. Мы прибыли в пункт назначения. Здесь поблизости на реке Еринат была верхняя изба Лыковых – последнее их местожительство.
Только мы двинулись по косе вверх по Еринату, словно из-под земли, как мне показалось, появился гномик. Маленький, сгорбленный старец с седою вьющейся бородой, с длинным посохом в руках, в серой шляпе, такого же цвета валенках шустро пробирался через валежник по валунам. Русская косоворотка из выцветшего когда-то чёрного сатина с пояском, латаные брюки. Мои спутники узнали в нём Карпа Осиповича Лыкова.
В ущельях, среди гор, хорошо отражается эхо. Шум от вертолёта возвестил о гостях. По сибирскому гостеприимству Карл Осипович пошёл навстречу. Ещё не смолк гул уходящего вертолёта, а он был уже тут как тут, среди нас.
Цепкий взгляд с сеткой морщин вокруг глаз, житейская мудрость в улыбке. Несмотря на свой преклонный возраст, к моему удивлению, старик хорошо знал и помнил моих попутчиков. Он не спутал ни имени их, ни отчества, назвал по фамилии. Больше он уделил внимания нам, вновь прибывшим.
Особенно заинтересовался мной, когда узнал. что я из Ишима Тюменской области. Его интересовал вопрос: далеко ли от нас находится город Ялуторовск, что он из себя представляет. И я был приятно удивлён, что он родом из ялуторовских крестьян. Меня, как и всех, волновал вопрос – откуда пришли на Абакан Лыковы. Оказывается, они – мои земляки.
Всю ночь я не спал. Представлял, как бабушка Агафьи, по линии матери, Васса жила на Урале в Ирбитском монастыре, а мать Агафьи, Раиса Агафоновна Нохрина, родившаяся в Ялуторовской слободе, с братьями Истигнеем и Кадаем оказались в Хакасии. Каким путём и когда пришёл из Ялуторовска дед по мужской линии Ефим с братьями Маркелом и Епифанием? Какими дорогами двигались и другие ялуторовские крестьяне Золотаевы с сыном Ермолом, Ярославцевы Никофор и Григорий? (Здесь, на Тишах, по Большому Абакану Лыковы образовали заимку.) Рядом с ними поселились крестьяне из деревень Саломатово и Шадрино Ялуторовского уезда. Каким же долгим оказался их путь...
По говору Агафьи, Лыковы относятся к русским северных губерний Европейской России, по всей вероятности из Вологодской губернии. Чтение Агафьей «Слова о полку Игореве» относится к древнерусскому. Об этом сообщает в одном академическом журнале доцент кафедры филологии Красноярского педагогического института Г.Г. Белоусова.
Различные мотивы побуждали русских к проникновению за Урал. Крестьяне шли на свободные земли. Здесь они первоначально строили временные промышленные избушки, копали землянки. После опытов с землёю ставили постоянные избы, заводили пашни. Постепенно заимки превращались в деревни и сёла. По мере увеличения народонаселения местные жители искали пустопорожние пространства и отпочковывались. Так создавались новые выселки или заимки. Шло на восток сельскохозяйственное освоение русскими Зауралья.
Были и религиозные мотивы. Иногда они проявлялись очень бурно. Например, Мирон Галанин – один из талантливейших руководителей крестьянского антицерковного движения в Западной Сибири – организовал в 1753 году выход из церковных приходов нескольких тысяч ялуторовских крестьян (ТФ ГАТО, ф. 47, оп. 1, д. 469, л. 12об; д. 4608. л. 1-2об; ф. 156, оп. 1, Д. 33).
Были и другие мотивы колонизации Сибири. Но бесспорно, что русские несли в Зауралье свою культуру и опыт, превращая пустопорожние пространства в плодородные нивы. Сколько времени, труда в борьбе за хлеб насущный потребовалось поколениям Лыковых, чтобы пройти через всю матушку Русь и оказаться на Саянах?
Описаны географические открытия С. Дежнёва, Е. Хабарова, В. Атласова и других землепроходцев Сибири. Не менее ценен подвиг простых крестьян-землепроходцев, на свой страх и риск проникавших на необжитые земли, подыскавших угожие места для поселения и хлебопашества. Именно землепроходческие поиски крестьян-хлебопашцев. их труд окончательно закрепили новые земли за Россией и сделали их истинно русскими.
Важное значение для изучения и заселения той или иной местности имел выезд первых энтузиастов и удачное их устройство на новом месте. Это была своеобразная разведка действием. Основание первого селения служило своеобразной базой для дальнейшего передвижения в необжитые места. Чаще всего дальше переселялись именно те крестьяне, которые первыми приезжали в базовые селения. Энергичные, предприимчивые землепроходцы быстро распахивали земли, заводили скот, изучали окружающую местность. А если находили более благоприятные участки, совершали новые переселения.
Процесс проникновения на новые земли не мог быть кратковременным явлением. Что же составляло основу передвижения крестьян, что заставляло их оставлять старые обжитые места? Вряд ли это был некий «азарт открывательства» или «привычка к странствиям», как объясняют некоторые. Слишком тяжелыми, изнурительными были условия переселения, чтобы потакать себе в подобной прихоти...
– Милости просим в новую избу, – Карп Осипович низко поклонился и сделал знак рукой, приглашая за собой. С косы мы ступили на тропинку, которая тянулась по левому берегу реки Ерината. Потом она повернула в гору, круто извиваясь. Тропа была уже обихожена. На подъёме сделано что-то вроде поручней. Обрывистые откосы устланы жердями На высоком месте, у основания горы, среди кедрача стоял свежесрубленный также кедровый четырёхстенник, размером 4 на 4 метра, высотою в восемь венцов, с крышей, покрытой толем и частично кедровой корой. Маленькое оконце с юга и два с востока. Нет крыльца, нет сеней. При входе справа железная печь с кучей дров, слева – недосложенная русская печь с лежанкой для хозяина. В красном углу – лавка у стены. Слева – лавки для посуды, уставленные туесами, различными по величине и форме, с деревянными черпаками и ложками, чугунками, кастрюлями, мисками.
Из мебели здесь был единственный стол из колотой плахи кедра, сработанный Агафьей. Таким же способом изготовила она и лавки. «Лапотина» (одежда) развешана на гвоздях. Постель из старых одеял стопкой лежала на полу под образами. На стенах – подтёки живицы. Воздух помещения насыщен запахами хвои и дыма
Здесь много неудобств для городского жителя. но нужно видеть, как хозяева этой избы были горды за свое жилище. Возвели его для них работники Таштыпского лесхоза.
Дворовой постройкой было единственное крохотное сооружение в одно оконце. Это перестроенная старая изба.
Из живности «во дворе» находился старый козел, привязанный у самого входа в новую избу, и козлушка – у старой избы. Кроме хлопот по уходу за ними, Лыковы не имеют от них ни шерсти, ни молока. Козел – старый, козлуха -больная. Украшением жизни хозяев являются три разношерстных кота. Они спят под бородой Карпа Осиповича, а Агафья даже прерывает молитву с тем, чтобы подержать в руках и погладить их. Коты чувствуют ласковое отношение к себе хозяев и ходят за ними вслед с поднятыми хвостами.
Основное хозяйство Лыковых – огород. Он начинается сразу же за избами и узкой лентой поднимается вверх по крутому склону горы. На огород всегда возлагались все надежды Лыковых. От него зависела их судьба, жить или не жить. Охота, рыбалка – это было делом случая, и они на них надеялись мало. Огород же служил прочной основой существования. Только в неурожайные годы он мог подвести. Но Лыковы делают двухгодичный запас продовольствия, и опять же с огорода.
Поэтому к выбору места под огород подходили очень осторожно. Много лет назад младший брат Евдоким (Лыковых было три брата: Степан, Карп, Евдоким), знакомясь с краем, обходил близлежащие места по верхнему течению Большого Абакана. Изучая тайгу, он обнаружил среди хвойного бора берёзовое редколесье.
Русскому крестьянину известна мудрость, что определённые растения произрастают на определённых по плодородию почвах. Там, где растёт берёза, осина, ива, – там плодородные серые лесные почвы. А Лыковы установили, что в тайге, под берёзами, микроклимат теплее.
Раскопав землю, Евдоким убедился в правильности выбора. Почва была рыхлой и теплой. «Должна родить». В дополнение участок находился на южной стороне горы, которая заслоняла от проникновения северных ветров. Тепло при холодном хакасском лете так необходимо. Поймы рек Ерината, Туйдаи и Курумчака, раздвинув горы, тоже открывали дорогу солнечным лучам на огород. Солнце здесь – с восхода и почти до заката. Реки с хариусом, они же – пути сообщения в тайге – были рядом.
II.
По многовековой технологии появления пашни после выбора места крестьяне начинали опыт. Обрабатывали участки и производили пробный посев различных сельскохозяйственных культур. После учёта урожая делался вывод о пригодности пашни под ту или иную культуру. Пока велись опыты, крестьяне жили во временных избушках, а больше всего в землянках.
Такую землянку на берегу Ерината выкопал и Карп Осипович. Один корчевал вековые берёзы. Учитывая склон горы, очищал корни от почвы, крупные вырубал. Ветер и склон валили гигантов, они скатывались вниз. Устоявших ронял с помощью аркана, набрасывая его на вершину. Тал и осину вырубал под корень.
Данные агрохимического анализа почв (Ишимский филиал Тюменской проектноизыскательской станции химизации), взятых в слое 0-10, 10-20 см на всех рельефах «пашни» Лыковых, убеждают в правильном выборе места для неё на берегу Ерината ещё полвека назад. Реакция почвенного раствора, например, оказывается близкой к нейтральной или нейтральной (рН=5,6-6,1), что благоприятствует выращиванию всех видов сельскохозяйственных культур. Содержание гумуса в тучных чернозёмах, образованных под пологом лиственного леса, довольно богатое -8,6-12,3 %.
Вспахать раскорчёванный участок оказалось невозможным. Это не луга, не степи, а горы. Лошади с плугом не пройти. Поэтому Лыков перековал плужный отвал на мотыгу и насадил её на берёзовый черенок. В дальнейшем приноровился на целинных почвах работать широкой, крупной мотыгой, на старых «пашнях» -узкой и меньших размеров.
Переход от пашенного земледелия к мотыжному – это шаг вперёд, а не назад, который напоминает о таланте русского крестьянина приспосабливаться к сложнейшим агроклиматическим условиям. В первый год Карп Осипович освоил немного земли, чтобы проверить её способности. Посадил девять вёдер картофеля. Накопал 74 ведра, из них 20 замёрзли. Так он установил, что безморозный период в Таштыпском районе короткий. Последние заморозки весной возможны до 3 июня, возврат холодов начинается 4 сентября.
На второй год он высадил 50 вёдер клубней. Накопал 470. Урожай составил сам-9 (то есть был девятикратным. – Прим.ред.,). Нарезал репы 330 вёдер. Горох дал урожай сам-5 (50 вёдер). Хороший урожай основных культур говорил сам за себя. На семейном совете решено было перебираться на новое местожительство. Лодки волочили вверх по Абакану, навстречу бурному течению, упираясь ногами в скользкие валуны и дресву (гальку). Вместе с отцом и матерью шли их подрастающие дети – Савин, Наталья и Дмитрий.
Русский крестьянин – потомственный селекционер, семеновод. Он отбирал от посевов лучшие колосья, а в колосе – ядрёное зерно (знал, что самое сильное – в середине). Потом высевал на отдельных участках, размножая семена. Иногда отдельные культуры, их сорта начинались с одного колоса или даже с одного зерна. Вот и Лыков случайно обнаружил в первых посевах гороха колос пшеницы и колосок ячменя. Прошло почти полвека, а Карп Осипович помнит, сколько зёрен было в колосе: пшеничном – 30, ячменном – 25. С них-то и началось хлебосеяние. Через пять лет Лыковы отведали ячневой и пшеничной каши
Нечего и говорить, что семена хранились как что-то священное С такой же тщательностью оберегались хлебные посевы. До сего времени у Агафьи в холщовых мешочках, уложенных в берестяную тару «на воздухе», хранятся семена Голозёрного и Обыкновенного старорусского ячменя, Обыкновенной пшеницы, озимой ржи, «мозгового» гороха, репы, брюквы, конских бобов, льна, конопли, лука-батуна. Богатейший генофонд для селекционеров. Например, лыковский горох имеет 25-30 стручков по 7-8 горошин в каждом на одном стебле. И значительно превосходит по урожайности селекционные сорта. Картофель с огорода Лыкова урожайнее и вкуснее, чем сорта Семиглазка, Идеал. Об этом уже имеются публикации («Сад и огород», 1987, № 6).
А недавно биохимический анализ показал, что в лыковской картошке содержится 26 % крахмала. Для сравнения скажем, что самое высокое в мире содержание крахмала в картофеле составляет 30 %, обычное же – 14-15 %.
Обращает на себя внимание большой набор сельскохозяйственных культур и структура посева в земледелии Лыковых. Из зерновых предпочтение отдавалось озимой ржи. Эта культура служила страховым фондом, так как она меньше страдает от поздневесенних и ранневесенних заморозков, хорошо переносит летние суховеи и засуху. Поля оставляет чистыми от сорняков. Менее чувствительна к плодородию почвы. При созревании не осыпается. Позволяет проводить уборку среди лета. Более урожайна, чем яровые в зонах северной лесостепи, подтайги и тайги Сибири. В степи занимала большие площади даже после «голодных» лет. Из озимой ржи, кроме хлеба, готовили сусло, кулагу, солод – излюбленные целебные лакомства сибиряка.
Второй культурой шёл ячмень – нетребовательная к почвам, теплу, с коротким вегетационным периодом, урожайная культура.
Пшенице из зерновых отводилось последнее место. Она привередлива к плодородию, менее устойчива к заморозкам, считалась ненадёжной.
Большое значение сибиряки придавали овсу, как основной кормовой культуре. Лошадь для крестьянина – движущая сила его хозяйства. Поэтому овёс занимал в структуре посевных площадей одно из первых мест. Овёс Лыковы не сеяли. На него у них не было потребителя.
Главной зернобобовой культурой во все времена русского земледелия в Сибири являлся горох. Высокобелковая культура. Редко когда крестьянская семья садилась за стол без горошницы или гороховой заварухи. («Горошница» – это цельный горох, сваренный в горшке в русской печи. «Гороховая заваруха» – измолотый горох, заваренный кипятком из самовара.) Им занимали бросовые земли, так как он нетребователен к плодородию. Зато после себя оставляет почву, обогащённую азотом. Горох является хорошим предшественником для всех культур. Не боится заморозков. Весной высевался первым, как только можно было зайти на пашню. Сеют Лыковы также бобы на грядках. Едят их зелёными и варёными.
Из технических культур большие площади отводились льну-долгунцу. Из семян били льняное масло. Из волокна пряли нитки, делали ткани. О размерах посева говорит тот факт, что только за одну зиму Лыковы делали по 12 «стенок» тканей, каждая из которых по 12 аршин (один русский аршин = 16 вершкам = 28 дюймам = 0,71 метра). Общая длина их, стало быть, более 102 метров, по ширине ткацкого станка. Большие запасы льноволокна хранятся ещё и сегодня в избе на речке Соксе.
Сеяли Лыковы коноплю. Из её волокна плели верёвки, канаты, ткали мешковину.
Самая большая площадь из всех высеваемых культур отводилась под картофель. Для Лыковых «второй хлеб» был основной продовольственной культурой. Делали двухгодичные его запасы: на семена и в пищу. Хранили свежим, сушёным, толчёным (отваренные клубни измельчались, сушились и дробились в ступе), в виде крахмала. Лыковы употребляли клубни этого растения ежедневно: картофель в «мундире», чищеный, толчёный (пюре), жареный, тёртый – «драники» и т.п.
Исконным крестьянским блюдом русских в Сибири была репа. Вкусная, сочная, полезная, она заменяла сибирякам фрукты-овощи круглый год. Её ели свежею, печёною, тушёною. В семье Лыковых сохранилось к ней прежнее отношение. По 330 вёдер (ведро – 10 кг) заготовляли её впрок. К сожалению, об этой культуре что-то позабыли наши производственники и учёные. Редко где доводится её встретить в магазинах или на колхозных рынках.
Возделывается на грядках Лыковых и брюква, однако расширение её плантаций сдерживает трудоёмкий рассадный способ выращивания.
Из корнеплодов ещё высевается морковь. Её едят свежей, пареной, сушёной, в виде «парёнок» – высушенная отварная морковь. Рядом со сладким овощем – столовой свёклой – возделывается редька.
Известна ценность капусты как витаминной, целебной пищи. Каждый сибирский крестьянин растил капусту, начиная с первых огородов. Пытались и Лыковы заниматься ею, но не смогли. Невозможно было сохранить свежие кочаны до посадки. Они то замерзали, то сгнивали. Вырастить собственные семена не удавалось. «И «перевелась» капуста», – со вздохом вспоминает Карп Осипович.
Возделывание огурцов, по представлению Лыковых, связано с навозными грядами. Поскольку у них отсутствовал скот – не было и навоза. Раз нет навоза, огурцы «не можно» вырастить. Они в неведении, что созданы специальные сорта этой культуры для открытого грунта. Их высевают прямо в почву и получают прекрасные урожаи. Теперь Лыковы мечтают такие семена раздобыть.
Нет на грядках чеснока. Видимо, они пользуются черемшой. Зато много лука. Это батун, который легко размножается семенами. Лук-чернушка. Размноженный в первый год семенами, на второй – луком-севком, на третий он даёт лук-репку. Кроме самой луковицы используется зелёный лук-перо. Шелуха от лука и высушенные перья идут для длительного хранения клубней картофеля.
Лыковы не знали фруктов. Ни экзотических тропических плодов, ни цитрусовых, ни бананов, ни персиков. Свой рацион они пополняли за счёт даров сибирской тайги. В ней они находили рано весной землянику, летом – клубнику, голубику, чернику. Осенью – клюкву, бруснику, жимолость, рябину, различные грибы, особенно грузди. Сибирский кедр служил им вместо коровы. Из орехов они получали кедровое молоко, масло и белок. Живицей и хвоей пользовались как лекарством. Вообще они не знали лекарств. Аптекой им была тайга.
Больших трудов стоило Лыковым собирание даров природы и особенно творений рук своих с огорода. После раскорчевки пашни, освобождения её от стволов и сучьев предстояло освоить целину. С помощью заступа и мотыги рыхлили почву. Лопата здесь не годится. Корни деревьев, галька и валуны не дают возможности работать ею. Древнейшее орудие – мотыга -более удобно в горных условиях. От плуга – к мотыге, от бороны – к граблям. Какую метаморфозу в земледелии совершили Лыковы в результате опыта!..
Сложной была обработка пара под озимые. Её начинали после завершения посевной и продолжали в течение всего лета. Поверхность пара стремились содержать рыхлой и в чистоте от сорняков. Мотыгой и граблями разрушали почвенную корку после дождей и ливней. Мотыгой же сооружали террасы поперёк склона, чтобы предотвратить смывание плодородного слоя почвы. На них размещали картофель.
Лыковы не знали зяби. Под все яровые готовили почву перед посевом. Они особенно не заботились о накоплении и сохранении почвенной влажности. Их хозяйство относится к горному агроклиматическому району, по степени увлажнённости – к умеренному. Среднегодовое количество осадков 401 мм. наибольшая часть которых выпадает в летний период (256-280 мм).
III.
С учётом биологических особенностей культур Лыковы строго дифференцированно подходили к срокам посева Как только появлялась возможность рыхлить почву, её готовили под горох. Для прорастания его требуется повышенная влажность и незначительные положительные температуры Всходы переносят минусовые температуры. С посева гороха и начиналась у Лыковых весенняя страда. Затем сеяли пшеницу. После неё – ячмень.
Яровые успевали посеять до Егорьева дня (6 мая), из овощных – морковь и лук-батун, так как семена долго не прорастают, а всходы не боятся весенних заморозков.
С Егорья приступали к посадке картофеля. Ранний картофель, как более крахмалистый и крупный, шёл в пищу. Поздние посадки закладывали на семена, так как клубни большей частью по размерам отвечают требованиям, предъявляемым к размножению. Репу, редьку сеяли перед Николой (22 мая). Более ранние посевы повреждаются крестоцветной блошкой. Иногда репу высевали под зиму. Осенний посев дает более крупный корнеплод.
К посеву озимой ржи приступали в Иванов день (7 июля).
Лыковы разработали свои сроки сельскохозяйственных работ благодаря многолетнему опыту. Обычно в Сибири к выезду в поле приступали с Егорья. А Лыковы, как уже отмечалось, к этому сроку заканчивали посев яровых. Посев озимых начинали с 15 августа, а у Лыковых – 7 июля.
Конечно, Лыковы ничего не знали о яровизации семян. Но этим приёмом они широко пользовались. Для того, чтобы ускорить прорастание клубней картофеля и повысить урожайность, они за три недели до посадки извлекали их из ям. Клубни укладывали тонким слоем для обогрева в специально сделанное для этой цели помещение. Чтобы ускорить этот процесс, под полом раскладывали костры с валунами. Раскалённые камни равномерно и длительно обогревали семенной материал. Обогреву подвергались и зерновые.
Чтобы «не ошибиться» при посеве, семена проверялись на всхожесть. Для этого их заблаговременно высаживали в растилах (в берестяных плошках с почвой). Получали Лыковы о всхожести семян и «экспресс-информацию». Всхожее зерно при опускании в воду даёт пузырек, подобно утопающему. Мёртвое – не дышит, пузырька не даёт. Оригинальный приём, неизвестный науке, и наверняка весьма полезен в сельскохозяйственной практике.
Не знали Лыковы ничего об азоте, фосфоре и калии, о влиянии этих элементов на растения. Но тем не менее благодаря только своему опыту и наблюдательности они применяли удобрения по требованию передовой агрономической науки. «Всякий хлам» из шишек, зелёной травы и листьев, то есть компосты, богатые азотом, шли под коноплю. Хорошо растут и дают повышенные урожаи по этому удобрению все зерновые.
Лыковы установили, что мох не годится на зелёное удобрение. Под репу, морковь, картофель, редьку вносили золу – источник калия, так необходимый для корнеплодов. Для производства её специально сжигали хвою, хворост.
Хозяйство Лыковых находится на высоте около 500 метров над уровнем моря. Огород расположен на склоне горы под углом 40-45°, уходит от основания вверх на 300 м. Весь участок делится на «нижний», «средний» и «верхний» огород. В зависимости от микрорельефа и микроклимата огорода Лыковы размещали свои культуры с учётом их биологических особенностей. На «нижнем» огороде сеяли морозостойкие культуры: морковь, репу, лук, из зерновых – озимую рожь. «Средний» огород занимали горохом, репой и картофелем. «Верхний» – отводили под один картофель позднего срока сева.
Дробность посева позволяет избегать превратностей погоды и самой местности. Из тайги может быть нашествие вредителей (зайцев, полёвок, белок, гусениц), от погоды – градобитие (установлено, что град идёт отдельной полосой), заморозки. Как мы заметили, на «нижнем» огороде картофель 4 сентября был побит инеем, на «среднем» – только прихвачен, на «верхнем» – картофель цел. Лыковы не только использовали опыт русского хлебороба для сохранения урожая способом дробного посева, но и приумножили его, развив земледелие в вертикальной плоскости.
Интересные наблюдения сделаны Лыковыми по чередованию культур. Например, картофель после четырёх лет бессменного посева на одном месте начинает снижать урожай. Это происходит от того, что растение среди лета «сбрасывает с себя листья», клубни становятся мельче. Известно, что зелёный лист – создатель углеводов. Естественно, чем меньше листовая поверхность растений, тем меньше органического вещества. Поэтому на одном месте картофель держали не более трёх лет.
Они установили, что «озимые после гороха родятся худо, но если после гороха посеять яровые, а потом озимые, то озимое родится лучше, нежели прямо после гороха». «После озимой ржи хорошо родится картофель, после льна – озимые, после лука – всякие хлеба». Лён крестьяне обычно старались разместить по пласту или обороту пласта. Для него отводили вновь освоенные земли – залежь, целину. Лыковы же получали отличные урожаи этой культуры, размещая его по картофелю. После картофеля «любит родить ячмень и овёс, но не любит озимая рожь».
После пара два года подряд сеяли озимую рожь, затем размещали пшеницу и ячмень. Стремились к ежегодному чередованию культур.
Способ посева зерновых разброской – вручную. Семена заделывали в почву граблями. Репу, редьку сеяли, предварительно смешав семена с песком. Картофель садили широкорядным способом 50 на 20 сантиметров на вершинах терраски.
Уход за посевами начинался по мере появления сорняков. Корневищные, корнеотпрысковые сорняки удаляли вручную, остальные срубали мотыгой. Против грызунов применяли самодельные «плошки» – подобие капканов, которые Агафья проверяла два раза в сутки, а также «зоологические меры» с помощью уже знакомых нам трёх котов. Листоядных гусениц собирали просто вручную.
Чтобы не допустить череззерницы. в период цветения озимых проводили их доопыление. Для этого по цветущим растениям протаскивали верёвку. Это ещё один эффективный способ сибирского земледелия для повышения урожайности озимых, который сохранили Лыковы.
Когда на озимые ложился ранний снег, то его уплотняли для более тесного контакта холода с зелёной массой растений, чтобы уберечь их от выпревания. На это мероприятие выходили все – кто в берестяной обуви, а кто и босиком, ногами трамбовали снежные заносы. Для снегозадержания на озими расставляли хвойные лапки, разбрасывали хворост. Так велась борьба с вымерзанием озими. Рано весной из «блюдец» – понижений на участке спускали талые воды.
В течение круглого года Лыковы находились на огороде и следили за своими посевами. Отпугивали птиц, которые пристрастны к злаковому зернышку, зайцев, пытающихся вкусить сладкий корешок моркови или свёклы, боролись с почвенной коркой, сорняками, молодыми сеянцами берёзы, тала и осины, то есть с наступающей тайгой, от которой был отвоеван людьми клочок земли. Уход за посевами прекращался с приходом уборочной страды.
Уборку зерновых начинали в конце сентября – начале октября по мере наступления восковой спелости зерна. Жали серпами по утрам и вечерам, чтобы не осыпать ни зёрнышка, вязали снопы и ставили в бабки. Ячмень жали, как только наклонялся колос. Молотили цепами «сыромолотым после полной просухи». Зерно веяли «на ветру» деревянными лопатами и хранили в холщовых мешках, затаренных в берестяные туеса высоко «на воздухе» – в лабазах. В них не могли проникнуть ни зверь, ни дождь, ни снег. Лабазы устраивали на высоких столбах, тщательно укрывали берестой и кедровой корой.
«Второй хлеб» – картофель не спешили убирать. Копали с таким расчётом, чтобы только успеть до замерзания почвы. В отдельные годы приходилось убирать даже по снегу. Лыковы считали, что картошка «набирает силу» осенью. В ясные, солнечные дни и холодные ночи происходит интенсивное образование углеводов и отток их в клубни. Урожайность приближается к максимуму. Даже когда вегетативная масса замерзнет, засохнет, они выжидали. По их мнению, рано убранные клубни хуже хранятся. Они ожидали полного опробковения кожицы клубней. Такие корнеплоды меньше подвергаются травмам и меньше болеют.
Из общей массы клубней удаляли все травмированные. хорошо их просушивали. В день уборки засыпали на хранение. При уборке применяется только берестяная посуда и мешки. С клубнями обращались как с яблоками, очень осторожно. Их не бросали, а укладывали, так как в месте удара может появиться «синяк», потом он загнивает, и клубень погибает, возникает мокрая гниль. Очень осторожно собирали клубни после просушки Мешки укладывали на волокушу – подобие саней – и медленно опускали её на верёвках по склону. В яму также «на руках» опускали мешки, где очень осторожно их освобождали.
Видимо, поэтому Лыковы не знали переборки картофеля. Он у них хранился до нового урожая как только выкопанный. Для двухтрехлетнего хранения свежих клубней их пересыпали луковой шелухой с послойной укладкой редьки. Картофелехранилище – это глубокая круглая яма (чтобы не осыпались стенки), хорошо укрытая накатом кедра и бересты. ёмкость одной ямы – 500 вёдер В иные годы засыпали на хранение более 1000 вёдер.
При уборке корнеплодов у Лыковых соблюдалась очерёдность Первоначально собирали редьку, потом репу, после них – свёклу, а последней морковь. Заготовка их шла в крайне поздние сроки. Подверженные пониженным температурам корнеплоды больше накапливают сахаров, становятся более вкусными и урожайными. Их также не бросали, а укладывали Хранили в ямах
Горох крутили – выдергивали вручную накануне заморозка, но ни в коем случае не допускали, чтобы он замёрз на корню. Складывали в большие кучи, там он «дозревал». Перед обмолотом подсушивали на воздухе. Молотили цепами.
Таким образом, раздельная уборка зерновых и зернобобовых – народный опыт русского хлебороба – также использовался Лыковыми.
Лён теребили вручную. В зависимости от назначения сроки уборки его разнились. Лён для нижнего белья, праздничной одежды, полотенец убирали зелёным, для верхней одежды -чуть жёлтым, для мешковины – жёлтым. Известно, что по мере созревания соломки волокно грубеет, это и учитывалось Лыковыми. На масло возделывали разреженные посевы льна, на волокно – густые.
Как видим, Лыковы не спешили с уборкой. Зато когда приходила «пора», спали только считанные часы, чтобы восстановить силы. Работали с восхода солнца и до заката, при лунной ночи – всю ночь. Всё подчинялось одной цели – как можно быстрее завершить уборочную страду. К Пречистой (14 октября) с поля должно быть всё убрано. Покров может покрыть землю снегом.
Текст молитвы к Пресвятой Богородице – автограф Агафьи «на память Виктору Игнативичу» (имя Витольд было ей незнакомо).
Набожные люди, они в страду даже прекращали молиться. Ограничивались крестным знамением и вновь принимались за дело. Лыковы знали: впереди зима, полевые работы не надо будет делать. За это время можно отмолить грехи. соблюдая религиозные праздники, великие и малые посты.
О трудовом воспитании детей нам рассказывала Агафья. Она с пяти лет чистила целыми днями корни бадьяна. Его заготовляли на случай неурожая. При лучине вечерами пряла на веретене В шесть лет уже читала на церковнославянском языке, шестилетним читал и Савин, в семь лет – Наталья. В этом возрасте Агафья знала наизусть много из Псалтыря, Евангелия и Златоуста Мать всем детям дала домашнее образование
Все они любили работать Выполняли всякие поручения с тех времен, как только помнят себя Отец не давал отдыха, считая, что праздные дни ведут к греху Детей не занимали музыкой и песнями, играми и рисованием, вышиванием. чтением художественных книг. Этого они не знали. Зато их учили всему, что могло быть полезным в жизни. – труду и грамоте в пределах богословия.
Проживая на большой реке (Абакане), дети не умели плавать, так как считалось купание пустым времяпрепровождением или праздностью. Зато сыновья были хорошими рыбаками. таежниками, отважно шли на медведя, сохатого, оленя с простым ножом или рогатиной. Все дети, в том числе и девочки, проворно лазили по гладким стволам кедра и смело шагали по кроне за шишками Девочки могли легко пилить, колоть на плахи сосну и кедр, ошкуривать брёвна, рубить избы и лабазы, ткать и вязать, копать землю. Дмитрий был отличным кузнецом, Савин – хозяином. Жили дружно, подчинялись старшим по возрасту. Боялись грома, молнии и греха. Интересовались всем окружающим
Казалось, таежные дети, все они родились и выросли в лесу, должны быть суровыми, чёрствыми. А они были внимательными друг к другу. нравственно богатыми, гостеприимными, с внутренним чувством добра, избегали греха Тайга не только не огрубила детей, напротив, помогла воспитать их духовно развитыми
Труд в условиях таежной жизни объединял людей и помог им выжить. Но среди них выживал сильнейший. Первой умерла мать на шестидесятом году, изнурённая домашним хозяйством Затем умер старший брат Савин, ему шел сорок восьмой год Агафья вспоминает, что «братка» часто болел, был слабеньким, поэтому он был более благочестив. Наталье шёл сорок шестой год, когда её не стало. Дмитрию -тридцать девятый.
Скоропостижная смерть сразу троих, возможно. объясняется «стерильными» условиями, е которых жили Лыковы, и занесённой «с мира» инфекцией при встрече с людьми. Чуть подорванный организм не смог справиться с обычным заболеванием лёгких, к которому не было выработано иммунитета у Лыковых. Лишь Карп Осипович жил до тридцати лет в обществе и в дальнейшем сравнительно часто имел контакт с людьми. А самый молодой организм Агафьи справился.
В настоящее время всё хозяйство лежит на плечах Агафьи – хрупкой женщины. Она ростом 151 см, весом не более 50 кг, размер босой ноги – 35 Только «лопотина» больших размеров да болотные сапоги делают Агафью солидной. Одетая во всё тёмное, она хорошо вписывается в хмурую тайгу с темными стволами, дресвой вдоль рек и самого Абакана, среди горных обвалов и валунов
На сорок третьем году своей жизни Агафья вернулась на Еринат – место своего рождения. Здесь сохранилась провалившаяся землянка где в марте глава семьи принимал роды. Сохранилось то корыто, правда, расколотое. в котором крестили её в апреле, и крёстным отцом был посажен брат Дмитрий за неимением чужих. На том месте, где был раскорчеван огород в две десятины, опять шумела тайга. Четыре дня и воскресенье вела она отца Карпа Осиповича на старое место жительства.
Всю осень до глубокого снега Агафья «под корень» валила осину и тал, «по пояс» рубила толстущие берёзы. Осенний день короток Чтобы «не запоздать», приходилось работать при луне «по колено в снегу». За зиму наносила семян картофеля. Тридцать пять раз по 20 км по тайге, за плечами по два ведра картофеля Кто не знает тайги, тот не знает, какой гигантский путь преодолела Агафья.
Всю весну сжигала хворост, рыхлила и сеяла, садила. Больше половины гектара освоила одна. Когда мы посетили Лыковых виды на урожай были отличными.
4, 7, 9 августа 1988 г.
Шадурский Витольд Игнатьевич (1927-2007), доктор сельскохозяйственных наук, профессор Ишимского государственного педагогического института им. П.П. Ершова. Автор многих научных и популярных статей, монографий «Культура земледелия российских крестьян Сибири XVII -начала XX вв.» и «Культура земледелия коренных народов Азиатской России с момента возникновения земледелия до XVII в.
>>