in СОКРАТ: представляет центральную фигуру в греческой философии; его жизнь, согласовавшаяся с его учением, заслуживает такого же внимания, как и его философия. Несмотря на то, что Сократ является лицом вполне типичным и, по-видимому, точно охарактеризованным, воззрения на него, на его жизнь и учение отличаются большим разнообразием. Происходит это оттого, что Сократа сам ничего не писал, посему мы о его учении и о его целях узнаем из вторых рук, из источников, несогласных между собой во взглядах на роль, сыгранную Сократом. Источники для биография и учения Сократа следующие: Диалоги Платона, «Воспоминания» Ксенофонта, сочинения Аристотеля, глава о Сократе у Диогена Лаэртийского, Плутарх «О Демоне Сократа» и др. Из этих источников Платон и Ксенофонт, наиболее важные, существенно расходятся во взглядах на Сократа. Ксенофонт старается дать фотографически верный снимок с облика философа, что дает более верное представление о внешнем облике философа и его учении, но в действительности, вероятно, принижает Сократа; Платон идеализирует его и вкладывает в его уста идеи, принадлежащие самому Платону. Рассказывают, что Сократ, слушая чтение диалога молодого Платона, воскликнул: «Сколько этот юноша налгал на меня!» Однако самый же дух сократической философии лучше схвачен имеенно в диалогах Платона; исследователь должен, однако, обладать большим чутьем, чтобы, пользуясь Платоном, уметь отличить сократовское от платоновского.

Сократ (469-399), сын мало известного скульптора Софрониска и повивальной бабки Фэнареты, называл себя аутодидактом (самоучкой). Отец обучил Сократа искусству ваяния, и впоследствии показывали фигуры 3-х харит, изготовленные Сократом. Чтение сочинений Анаксагора произвело на Сократа глубокое впечатление; спиритуалистические тенденции Анаксагора нашли себе в Сократе благодарную почву. Земными благами Сократ не обладал, если не считать жены Ксантиппы. Злая жена и сопряженные с ней семейные невзгоды не помешали, однако, Сократу выполнить гражданский долг по отношению к своей родине. Пламенный патриотизм Сократа («Отечество почтеннее и матери, и отца, и всех предков» Критон) выразился в известной его мысли — что он был афинянином еще в утробе матери и желает умереть им — ответ, которым Сократ отклонил бегство из темницы, предложенное ему друзьями. Сократ участвовал в трех походах в Делион, Потидею и Амфиполис и проявил величайшее мужество в том, что, будучи эпистатом пританов, противодействовал возбужденному народу в деле об осуждении победителей при Аргенузах (406 г.), воспротивился запрещению тридцати тиранов вести беседы с юношеством и не последовал приказанию их привести Леона Садаминского в Афины. Древние указывают на наружность Сократа, походившего на силена, как характерный признак победы внутренней духовной красоты над внешним безобразием. Любопытный анекдот доказывает силу борьбы Сократа со своими наклонностями: физиогномист Зопир, встретив однажды Сократа, беседующего с учениками, стал утверждать, рассмотрев черты лица философа, что он родился с дурными наклонностями. Ученики Сократа рассмеялись, но Сократ остановил их словами, что он действительно появился на свет с дурными наклонностями, но силой своей воли поборол их. В частности, это касалось очень сильной чувственности. Учительская деятельность Сократа, состоявшая в беседах со всеми, кто его хотел слушать, кончилась для него весьма трагично: его борьба против софистов и всевозможных проявлений софистических учений не спасла его от того, что его же приняли за главу софистической школы и обвинили во вредной, антигосударственной деятельности, и «мудрейший из греков», по определению дельфийского оракула, погиб от обвинения трех малозамечательных лиц: Мелита, ритора Ликона и демагога Анита (последний из них поддерживал Тразибула, изгнавшего тридцать тиранов). Обвинение заключалось в том, что Сократа развращает юношество, не верит в богов, признаваемых городом Афины, и вводит новые божества. В подтверждение первого пункта приводили, что Крития, один из тридцати тиранов, и дядя Платона — Хармид, равно и Алкивиад принадлежали к числу учеников Сократа. Новое божество, коему, якобы, покланялся Сократа, это его демон, о котором Сократ часто упоминает в своих беседах; говорит он, впрочем, не о демоне, а о демоническом (daimonin).

Обвинение Сократа в безбожии с точки зрения афинян имело некоторое основание, ибо Сократ был монотеистом и не признавал антропоморфные божества Гезиода и Гомера; менее основания имело обвинение в том, что Сократ вводит «новых демонов — daimonia kaina», потому что учение о демонах можно найти как в греческой религии, так и в философии. Что касается в особенности представления Сократа о своем демоне, который, по словам Платона, удерживал Сократа от дурного, а по словам Ксенофонта побуждал Сократа и к добру, то этот демон являлся Сократу с помощью звука и знака, притом с самого детства и до конца жизни и не может быть истолкован ни в смысле простого голоса совести, ни в смысле мономании; все заставляет думать, что Сократа верил в существование реальных, хотя и невидимых существ, представляющих посредствующее звено между Богом и человеком: следуя увещанию своего демона, Сократа отказался от политической деятельности и занялся философским анализом. Процесс Сократа, на которого демократическая партия взвела обвинение в упадке народной нравственности, смешав его учение с софистическим (еще ранее Аристофан изобразил Сократа, как главу софистов), кончился его осуждением благодаря гордому поведению самого Сократа. Исполнение приговора, вследствие делосских празднеств, было отложено на один месяц. В мае 399 г. до Р. Хр. Сократ выпил кубок цикуты. Пребывание Сократа в темнице и его предсмертные беседы с друзьями описаны в знаменитом диалоге Платона «Фэдон» (Федон). Мнение, что афиняне вскоре раскаялись в приговоре Сократа не имеет исторической достоверности. Еще теперь в Афинах показывают темницу Сократа, рядом с Пниксом; сооружение, как кажется, позднейшей, римской эпохи.

Смысл и значение сократовой философии понимались различно, но уже древность смотрела на Сократа, как на истинного родоначальника философии, от которого началось развитие главнейших философских систем в Греции. Цицерон называет Сократа «отцом философии» и в специальности родоначальником нравственной философии. Одни ученые считают Сократа реформатором знания, в то время как другие утверждают, что Сократ был, главным образом, социальным реформатором и теоретической философией пользовался лишь как орудием воздействия на умы, с целью подготовки нравственного возрождения. В целом же деятельность Сократа оказалась гораздо более плодотворной в сфере теории, чем в самой жизни; Афины Сократ не спас от политической гибели, а философии он дал толчок, который чувствуется во всей греческой философии до ее исхода. Деятельность Сократа, имевшая целью нравственное возрождение общества, неминуемо должна была направиться против софистов, субъективизм которых начинал перерастать в полный скепсис и отрицание твердых основ жизни. Субъективизму софистики противопостояла вера в абсолютное начало. Критика Сократом софистики была настолько имманентной, настолько стояла настолько на почве самой софистики, что Сократа приняли за главу софистов и не заметили сквозившую через внешние софистические приемы веру в безусловное.

Сократ ничего не писал, он вел беседы с людьми самого различного социального положения, стараясь вызвать в уме собеседника правильное понимание того дела, которого касалась беседа. Эти беседы и искусство направлять их к определенной цели Сократ называл меэвтикой (родовспомогательным искусством), так как оно помогало собеседнику родить правильное понимание. Беседы Сократа касались всевозможных житейских случаев, которые служили ему для выяснения нравственных понятий; он беседовал с полководцами, но не гнушался и беседой с куртизанкой, которой старался внушить правильное понимание искусства нравиться. В беседах проявлялась ирония Сократа (eironeia), состоявшая в том, что он заставлял своих собеседников логическим путем, благодаря удачно поставленным вопросам, придти к сознанию собственного непонимания и в то же время указывал им путь в лучшему построению понятий; для этой цели Сократа прибегал к приведению ad absurdum (к абурду, нелепости), к косвенным доказательствам и лишь в редких случаях излагал прямо свою мысль и поучал. Применяя иронию к самому себе, Сократ делал вид, что в беседе сам желает учиться, что предмет беседы для него самого не ясен. В противоположность софистам, утверждавшим, что они знают все, Сократа любил повторять: «Я знаю только то, что я ничего не знаю». Дельфийское «познай самого себя» (gnoti saiton) прекрасно выражает сущность сократовского метода, который он называл наведением (epagogi); сократовское наведение является индукцией (введением, выведением из частных положений общих принципов, ходом от отдельных суждений к обобщенному выводу) в отличие от дедукции (ходом от общего к частному, от обобщенной посылки к конкретному заключению). Сократовский прием, состоял в определении понятий путем исключения. Исходя из частного случая, Сократ стремится к такому общему определению, которое охватывало бы все частные случаи. В зародыше в приемах Сократа замечается диалектический метод Платона и даже его учение об идеях. Призвание свое Сократ видит в исследовании себя и других людей (ezetazein eaiton kai toiz alloiz). В применении логических приемов определения, коими пользовался Сократ, было столько индивидуального, что мы вправе говорить об особом «сократическом методе».

Главный предмет философии Сократа была нравственность, но, отожествляя ее со знанием и истиной вообще, Сократ должен был обратиться к исследованию основ знания. В противоположность софистам, он защищает науку, безусловное знание от мнения (boza), т. е. защищает объективный характер познания. Истинное знание заключается, по мнению Сократа, в правильно образованных понятиях, которые имеют объективное значение, а не только субъективное, т. е. для этого времени и в этом месте. Главный признак истины есть ее общегодность, вытекающая из общих логических законов разума. Индивидуальному человеку, предмету исследований софистов, Сократ противопоставляет общую духовную основу и организацию всего человечества. Это ограничение объясняется отчасти тем, что Сократ придавал исключительное значение исследованиям человека, как существа нравственного, считая философию природы не только излишней, но даже опасной. Вырывая человека из его связи с целым, Сократ находил обоснования истины лишь в самом человеке, не пользуясь для этой цели своими теологическими воззрениями, которые развивал тоже лишь по отношению к человеку, и не указывал ближайшим образом корней человеческой природы в божестве. Сократа первый (из философов) понял нравственное начало в человеке как Божество и это представление о божестве противопоставил скепсису Протагора, утверждавшему, что он о Боге ничего не знает. Божественное начало в природе Сократ усматривает в телеологии, которую он понимает, как то, что божественное провидение печется в особенности о человеке в мире. Сократ указывал на сродство души с божеством и на вероятность бессмертия души. Теология для Сократа не имела самостоятельного значения, а служила лишь обоснованием этических принципов: в Боге он видел источник как добродетели вообще, так и справедливости в частности.

Самое характерное положение сократовской этики заключается в утверждении тожества знания и добродетели и в сведении различных добродетелей (мудрости, храбрости, умеренности и справедливости — четырех основных добродетели общенародного греческого сознания) к одной основной мудрости; в этом положении выразился общий рационалистический характер греческой философии, ценившей в человеке разум выше всего. Из отожествления знания и добродетели вытекали два существенных вывода:

1) никто не зол по доброй воле, а лишь по незнанию; знающий не может поступать дурно; и

2) всякий может стать добрым, приобретя знание, развив свой интеллект.
Великое значение принципа Сократа заключалось в духовной свободе, которая была провозглашена этим принципом, в возможности для каждого человека освободиться от темного природного основания, полученного в удел при рождении. Если в этом интеллектуализме Сократа можно видеть некоторый психологический детерминизм, то нельзя и не усмотреть в нем торжества разума над неразумной волей.

На этой стороне понимания принципа Сократ постоянно настаивал, указывая на необходимость для человека властвовать над своими страстями, подчинять их разуму, не избегая, впрочем, наслаждений (развития чувств), так как наслаждения (чувства) составляют существенный элемент человеческого счастья (целостости человека в мире). Сократ вовсе не был аскетом, но он никогда не дозволял страстям брать верх над разумом, почему именно Сократ стал идеалом мудреца, и его имели в виду различные греческие философские школы, когда изображали портрет мудреца.

Систематического изложения различных видов добродетели и выведения их из одного общего принципа — знания, Сократ не дал; это, может быть, объясняется тем обстоятельством, что Сократ всегда исходил из частного случая, его рассуждение велось ad hoc («от этого») и не могло поэтому иметь в виду требования систематичности. Это же обстоятельство и необходимость применяться к уровню слушателей заставляли Сократа прибегать к грубому утилитаризму и эвдаймонизму, столь несвойственному по существу духу его учения. Нельзя думать, что определение блага как того, что полезно человеку, и утверждение относительности красоты, встречающееся у Ксенофонта и даже у Платона (Протагор), выражало истинную мысль Сократа и не было лишь педагогическим приемом; эвдаймонизм не был основной тенденцией сократовской этики, а входил лишь в качестве составного элемента в его этические воззрения.

В применении своих этических принципов к государственной жизни Сократ был вполне последователен. Он и здесь настаивал на необходимости знания и требовал, чтобы правителями были люди знания, т. е. высказал то требование, которое Платон развил в своем идеальном государстве. В противоположность софистам, Сократа смотрел на государство, как на порядок, обоснованный божественным планом, не являющийся продуктом эгоистического произвола. Цицерон приписывает Сократу космополитические тенденции, без сомнения неосновательно, ибо вся греческая этика, не исключая и Сократа, была национальной, и космополитизм является лишь у стоиков, по преимуществу у римских стоиков. Специально сократическая черта — это уважение к работе и физическому труду.

Значение философии Сократа нередко рассматривают с двух точек зрения: с отрицательной и положительной. С отрицательной точки зрения философия Сократа есть протест против субъективизма софистов, главным образом против теории относительности нравственных понятий. С точки зрения положительной, философия Сократа, не заключая в себе систематического проведения его воззрений на Бога и человека, содержала в зародыше столько новых плодотворных мыслей со стороны методы и содержания, что могла послужить точкой отправления для последующего развития греческой мысли. Противоположные направления могли одинаково черпать из рассуждений Сократа именно благодаря тому, что у него не было одностороннего и систематичного проведения их. Наконец, великое значение имела и личность философа, явившая своей жизнью и своей смертью редкий пример полного согласия теории с практикой.

Дополнительно:

Платон

«Пир»