Беременный мужчина
или
Как Ваня рождал и родил сына


С Ваней мы не виделись четыре года. Тогда ему было милых пятнадцать лет, он виртуозно играл на фортепиано и заядло онанировал каждый божий день. Что в нем изменилось? Внешне он — респектабельный юноша, обучается в университете, будет специалистом в области экономики, живет за рубежом, женат, имеет сына, приехал на родину погостить у родных. И когда Ваня улыбнулся как прежде, я почувствовал, что он не потерял своей непосредственности ребенка.

— Впервые я увидел тебя у доктора Чи Жэня. Как ты с ним познакомился?

— В те школьные каникулы мы с мамой и ее знакомыми поехали на дикие пляжи в Крым. Я брал книжку и где-нибудь до обеда уединялся. Однажды сидел на камне, долго смотрел в даль моря, задумался о вечности, было легко и хорошо. Потом привстал немного пройтись и заметил невдалеке от себя мужчину. Он сидел на камне, добродушно смотрел на меня и улыбался глазами. И я ощутил к нему те же доверие, уважение, притяжение, что и к вечности, о которой думал только что. Он был для меня словно погибший отец. И одновременно чем-то иным и бóльшим. Он был Учителем.

— А какова была сексуальная ориентация доктора Чи Жэня?

— Не раз я видел его обнаженным. Здоровые, удивительно развитые все части тела, фалл и необычайная привлекательность. Не думаю, чтобы в сексе для него было что-то чуждым. Но я не замечал за ним сексуальной склонности ко мне. Хотя, вместе с тем, не встречал у него и предрассудков. Учитель с удивительно точным знанием дела помогал мне в совершенстве овладевать осознанием мира, в том числе и многими тонкостями полового акта.

— А каким же образом он тебя обучал последнему?

— Во время моей мастурбации. Учитель говорил, что онанирование молодого мужчины может доставлять любому человеку эстетическое удовольствие. Но, по-моему, он зачастую находился рядом не из-за художественного вкуса, а для того, чтобы вовремя скорректировать, объяснить и сделать доступным для меня то или иное ощущение, движение, поведение. Учитель всегда получает удовольствие от того, что помогает другому становиться в этом мире более осознающим, гармонично развитым, раскрепощенным и жизнерадостным человеком. В сексе я приучился к важному. Ведь не запутавшись в важном, я могу обнаруживать и исследовать детали дальнейшего в мастерстве совершенствования.

— Что же оказывается в сексе самым важным?

— Оргастическое дыхание. То есть, когда все твое существо начинает в буквальном смысле свободно дышать и естественно чувствовать, действовать в оргазме, И тогда все поступательно-возвращательные движения сливаются в один восхитительный, непрерывный и бесконечный по возможности продолжать и вновь возвращаться к нему полет.

— А как же контроль над эякуляцией, работа оргастической мышцей, движения тазом?

— Зачастую мы эякулируем тогда, когда теряем ощущение единого движения, единого полета и прерываем его. При оргастическом дыхании тело само собой не прерывает оргазм эякуляцией. Но чтобы дыхание когда-нибудь открылось, и узнаешь технические подробности, как идти и достигать его.

— Пожалуй, ты уже и тогда знал, зачем доктор Чи Жэнь разыскивал тебя на Украине и что тебе предстоит.

— Еще возле моря Учитель рассказал, что мне предстоит зачинать сына у одной женщины далеко-далеко отсюда. И что для этого я уже начал по-мужски беременеть.

— И как ты воспринял такое откровение?

— Почувствовал сильный дурман похоти и что силы оставляют меня.

— А что же доктор Чи Жэнь?

— Он рассмеялся и сказал, что пока я буду похотлив и не сумею взять себя по-настоящему в руки, живые создания похоти будут отбирать у меня силы и я так и останусь пребывать хлюпиком-писюнчиком.

— Прямо так и сказал?

— На чистом русском языке. Он указывал мне на различие между писькой и хуем. Писька достается мужчине от рождения и делает из него похотливого и угрюмого самца. А вот хуй мужчина выращивает из письки собственными трудами, и тот делает из него любящего и жизнерадостного творца.

— М-да, слово «хуй» здесь активно, веско и уместно. Да только что оно в данном контексте обозначает?

— Половой член, который способен доставлять мужчине такие силы созидания и прозрения, что человек становится мастером.

— А кто был доктор Чи Жэнь по национальности? Русский или китаец? Он действительно учился некогда в России?

— Я не знаю, кто он и откуда. Он разъезжал по всему миру и говорил на тех языках, на которых приходилось. Я видел, что он одинаково легко общался с птицами, с людьми, со зверями, рыбами, минералами, со всей вселенной. Его имя — имя посвященного. «Дыхание жизни». Учитель говорил, что прошлое и будущее значат ради настоящего, а настоящее — ради того, что проводишь свет изначальной сущности в мир.

— Доктор Чи Жэнь объяснял, почему выбрал именно тебя?

— В принципе, любой здоровый мужчина может стать программируемым донором для зачатия. Поэтому, в принципе, любой мужчина может зачать любого ребенка, в зависимости от желанных пола, внешних признаков, характера. Однако для достижения определенного результата одному мужчине требуется сравнительно меньше времени, чем для другого, он бывает более подготовленным и генетически подходящим. Так и в случае с той женщиной я оказался самой подходящей для осуществления планов кандидатурой.

— Наряду со всем и в возрасте?

— Да. В эти годы стереотипы поведения и мышления еще слабы. И мне было легче добиваться гибкости осознавания ж мироощущения. Чтобы перед лицом вселенной оставаться быть собой, не имея ни имени, ни возраста.

— А как восприняла эту затею мама?

— Она считала, что тут я вполне могу сам за себя выбирать. Все упиралось в мое желание.

— А тебе и впрямь очень захотелось?

— Это напоминало подготовку к космическому путешествию. Сердце замирает на пороге — а душа порывается взлететь навстречу новому, удивительному, неизведанному.

— И как проходила эта подготовка?

— Я продолжал учиться в школе. И обучался у доктора Чи Жэня. Жил вместе с ним в четырехкомнатной квартире. Из троечника превратился в отличника. Сразу изучал четыре иностранных языка и расширял словарный запас без затруднений. Благодаря Учителю я чувствовал себя все раскрепощеннее, созидательнее и вдохновеннее.

— А ты и по-настоящему верил, что программируемое зачатие возможно?

— Ощущал это по себе. Что обретаю силы и способности к этому. Подготовка к программируемому зачатию состоит из двух параллельных процессов. Из того, что партнеры создают из себя сами — и из того, что создают они из себя вместе. Половые органы, словно швейные иглы и вязальные спицы, ежедневно прядут, плетут и сшивают из нитей оргазма внутри и вокруг нас невидимую, но столь хорошо ощутимую основу. И уже благодаря ней при совместном половом акте мы подготавливаем и ткем основу для желанного ребенка. А его зачинаем эякуляционно лишь тогда, когда в нас должные предпосылки для него созрели.

— Всегда ли именно вот так подготавливались у доктора Чи Жэня супруги к зачатию?

— Общая схема одинакова. Однако, ситуации бывают разными. Или оба супруга здоровы и излечимы, или один, или никто из них, или супруг или оба мертвы, слишком стары, но нужно зачать ребенка, который родится как от них обоих. Фантастично? Элементарно. Просто супруги или доноры должны быть фундаментально подготовлены к тому, что им предстоит.

— А зачинал ли своим пациентам доктор Чи Жэнь детей сам?

— Я об этом тоже спрашивал. И Учитель ответил, что он и не пытается делать этого, потому что перестанет быть объективным доктором.

— Четыре года назад ты много «сучил» свою основу самостоятельно. Чего ты при этом достигал?

— Целения сексом. Учился, как и учусь до сих пор, восстанавливать цельность своего существа и существа другого. Так сказать, вылавливаю удилищем оргазм и творчески работаю с животворящей энергией.

— Что значит «творчески»?

— Владея собой, преображаю светом сущности себя и мир,

— Теперь ты способен лечить сексом? Хороший бизнес!

— Это не бизнес. Да, такие люди ценятся, потому что далеко не каждому хватает выдержки, умения и желания делать себя созревшим для этого. Да, я могу вылечить и себя и женщину во время полового акта от многих заболеваний. Но ведь то же самое, отбросив лень, косность и предрассудки, подвластно делать естественно каждому из большинства оставшихся людей, в супружестве или в одиночестве.

— Изменился ли твой образ жизни, когда ты стал жить вместе с доктором Чи Жэнем?

— День стал более насыщенным и плодотворным. Пересмотрел многие привычки. Все чаще и чище я сохранял в себе ощущение непреходящего, вечного вокруг и внутри.

— Твой день упорядочился?

— По утрам занимался интенсивной зарядкой, утром и вечером принимал контрастный, вначале горячий, а потом холодный душ, несколько раз в день оттягивал крайнюю плоть с головки и промывал венчик и уздечку теплой водой, а потом смазывал слюной, мастурбировал лишь после того, как мыл руки с мылом; спал я не меньше восьми часов в сутки.

— А как питался?

— Как и сейчас. Не употребляю мяса, рыбы, яиц, алкоголя, табака, наркотиков. Много ем овощей, фруктов, злаков, достаточно зерновых продуктов, достаточно молочных продуктов. И ежедневно работаю фаллом. Двигаюсь вперед — отдаю себя полностью таким, каким есть, тяну назад — забираю обновленным. И чутко в предельных точках движения то выжимаюсь в оргазм, то впитываю, сколько удалось зачерпнуть, от него энергии.

— И как поживает после такой стимуляции твоя мужская потенция?

— С каждым разом она все более интересная и могучая. И питательная. Целый день, целую ночь. Оргазм все более становится восхитительнее, если в нем умеешь свободно пребывать и не тонуть.

— А ведь легче всего отпустить тормоза — и захлебнуться.

— Зачем? Чтобы опустеть и скучать? Впрочем, спермы, в общей совокупности ее компонентов, может выделяться не меньше, чем при многих бурных эякуляциях. Но все это подтекает совсем понемногу на протяжении всего неограниченного акта. Я не допускаю эякуляции — но это вовсе не значит, что головка члена все время сухая. Просто при разных неутопляющих и вновь поглощаемых выделениях я сохраняю с собой силы, очищаю их и концентрирую.

— А что было с твоей столь щедрой любвеобильностью дальше?

— Летом после моих школьных экзаменов мы с Учителем поехали на Тихий океан. Остановились на маленьком безлюдном островке с чудесной виллой. Несколько недель прожили сами. Ходил без одежды и с извечным сексуальным предвкушением. В одну из ночей после захода солнца я себя как обычно хорошенько понаоттачивал часа три и сладко заснул. Проснулся от мягкого прикосновения. Какая-то женщина оседлала меня, легла сверху... и я в нее проник. И... не спустил. Я обнаружил себя в бесконечном сказочном оргазме. Между нами исчезли все границы, мы стали одним и удивительно улавливали, предупреждали потребности друг друга. И я ощутил, что более близкого человека, чем этот, мне не найти. Мы летели вольными птицами, и если в оргазме с эякуляцией крылья оргазма вдруг да затрепещут беспомощными культяпками, забьются беспорядочно в судорогах и отпадут вдребезги, то при оргастическом дыхании каждый очередной толчок и движение приносят новый могучий взмах чуткими крыльями, необходимый для продолжения безудержного полета дальше и дальше или же для мягкой посадки, чтобы, неопустошенным отдохнув, наслаждаться любовью и радостью вновь.

— И чему ты стал свидетелем наутро воочию?

— С рассветом мы возжелали друг друга одновременно. Необыкновенная сила влечения. Было странно, что я мог не знать эту женщину раньше и что я не знал раньше радости от общения с ней. Через два месяца мы с Аннетой переехали на континент, я поступил в колледж. Свою любовь мы насыщали в упоении каждый день.

— И однажды зачали ребенка, которого хотели?

— Где-то спустя год после первой встречи. Ничего не планировали. Как-то сами оказались в той позиции. Я на спине с поднятыми ногами, Аннета сверху — и мы вдруг явственно ощутили скорее не свои эякуляции, а то, что сплетаем в лоне дитя. При дальнейших ежедневных близостях мы также ясно чувствовали, как соучаствуем в формировании и жизнедеятельности плода и что при этом остаемся... девственниками. На девятый месяц родился сын.

— Делали, делали — и сделали. Славненький?

— Знаешь, его я ощущаю будто через невидимые связующие нас с ним нити. Ниточки протянулись от моих яичек и головки члена ко всем клеточкам тела сына. Похожим образом чувствует его и Аннета. Только у нее незримые волокна идут от клитора и матки.

— Некогда ты мне заявил, что и женатым продолжишь мастурбировать и заниматься гимнастикой. Твои слова стали правдой?

— Да. Но не только поэтому мы с Аннетой счастливы в любви каждый день. И когда вместе, и когда врознь. Мы в мире, потому что растим мир в своих — в наших сердцах.

— А напоследок поделись немного своими сексуальными рецептами. Как и четыре года назад, когда ты был чистым онанистом и давал мне интервью.

+ Но прежде я хочу заметить, что всему, чему я научился тогда и учусь до сих пор самостоятельно, пришлось и приходится до сих пор очень уместным приобретением для встреч с любимой. Так что, хоть и хлопотно в учении, — легко и сладко в бою.

+ Я могу действенно переживать оргазмы, то есть двигаться в них и не останавливаться, и предотвращать эякуляцию в любом положений тела моего и тела любимой женщины. Как угодно долго любимая может наслаждаться моими движениями, когда я сверлу на ней. Но все же самой удовлетворяющей нас позицией остается та, когда любимая на мне. Энергетические потоки оргазма буквально хлещут в меня сверху через член, а от меня — щедро передаются любимой. Мы буквально купаемся и плещемся в энергетике оргазма.

+ Слюна во многом способствует не только пищеварению, но и усвоению эликсирных выделений из половых органов партнеров. Поэтому хорошо ею часто смазывать головку члена и вход во влагалище не только, когда сами — но тем более, когда вдвоем, не только, когда гениталии сухи — но тем более, когда обволочены выделяющимися «смазками». Поэтому очень кстати бывают частые переходы от контактов гениталий с гениталиями и рта со ртом к контактам орально-генитальным и обратно.

+ Когда я после продолжительного путешествия в оргазме без эякуляции отдыхаю с любимой и мы находимся в покое, иногда для гармонизации своей энергетики мы представляем и ощущаем, как энергетический ветерок циркулирует по нашим телам. На вдохе поднимаем его мысленным взором от ступней до макушки вдоль спины, на выдохе — опускаем от макушки до ступней вдоль живота.

+ Чем больше дней воздержан от эякуляции при многих оргазмах, тем одновременно и легче и сложней. Легче — что все больше ощущаешь на себе благотворность воздержания от семяизвержения и способен не терять себя при любых расположении тел и обстоятельствах дела... А сложней — потому что от опьянения радостью силы можешь потерять бдительность и разлиться половодьем.

+ В любом возрасте и при любых обстоятельствах всегда без затруднений возможно обратиться к освоению азов трансцендентального секса в умелой мастурбации. И для этого совсем не нужно бросать ни любимых, ни детей, ни что иное. Все, что нужно, всегда с тобой. Плюс — желание изменить себя и достичь целения сексом.

+ Лежа на спине под любимой, нравится усиливать и регулировать возбуждение, поднимая и сгибая ноги к себе и над телом. Это дает одновременно доступ для ее и своих рук к промежности и мошонке сзади, что позволяет многообразнейше руководить оргастическими энергиями. Нравится также иногда «молитвенно» соединять ступни и так поднимать ноги к себе и над нашими телами.

+ Во время оргазма мужчине ни в коем случае не надо бояться своей эякуляции, Все, что от него требуется в основном, — всего-навсего чутко ощущать и учиться тому, как себя вести, как собою двигать дальше, чтобы полностью удовлетворять себя и любимую, не эякулируя.

+ Мужская эякуляция не для зачатия, а также эякуляция для зачатия, но происшедшая невыношенной достаточное время в мужчине до зачатия семяизвержением, подобна выбросу женщиной недоношенного ребенка, выкидышу. Но это вовсе не значит, что для зачатия желанного и удивительного ребенка всем супружеским парам требуется именно не меньше ста дней. Насыщенных оргазмами и лишенных эякуляции. Каждый человек вынашивает и был выношен в свой собственный и особенный срок времени, условий и обстоятельств.

+ Мужчина и женщина для собственных же радости, блаженства и целения должны уметь буквально ткать и прясть своими генитальными ткацкими челноками совершенное полотно оргазма. Чтобы петелька проходилась к своей петельке, крючочек цеплялся за свой крючочек — и тогда полотно становится быть и пребывать искусным и непрерывным. А уж каким по плотности и структуре быть самому полотну, его узорам, окраске и прочим особенностям — решать уже вместе мужчине и любимой согласно своим вкусам и предпочтениям.