in ГЕТЕРА (греч. hetaira — подруга, любовница), в Древней Греции образованная незамужняя женщина, ведущая свободный, не зависимый образ жизни.

Расцвет гетеризма приходится на V в. до н.э., когда он был частью определенной культуры — подобно тому как это было позднее с конкубинами, куртизанками, метрессами, любовницами и, наконец, стабильными «партнерами» или с аристократической «девушкой по вызову» (call-girl). Гетеру, как правило, готовила хозяйка из своей рабыни, она обучала её и отпускала на волю или отдавала достойному покровителю.

Гетеры стояли на гораздо более высокой ступени и занимали куда более важное положение в частной жизни греков, чем проститутки. От обитательниц публичных домов их отличали как уважение, которым они пользовались в обществе, так и образованность, так и, соответсвенно, более высокие цены, которые не каждый мог бы заплатить. Зато многие из гетер отличались утонченной образованностью и бойким остроумием; они знали, как очаровать наиболее выдающихся деятелей своего времени, — полководцев, политиков, писателей и художников — и как надолго привязать их к себе; они являются наглядным воплощением существования, отмеченного смешением утонченных интеллектуальных и чувственных удовольствий, — существования, которое так почиталось греками того времени. В их домах собирались многие выдающиеся древнегреческие политические деятели, поэты, скульпторы и т. д.

Обычно гетеры находились на содержании у богатого покровителя. За их благосклонность платили большие деньги. Сохранились каменные плиты, на которых мужчины высекали цену, предлагаемую той или иной гетере. Но это не было проституцией в традиционном понимании, т. к. гетеры жили половой жизнью только с теми покровителями, которых любили, но, нередко, когда выбор был небольшим, тех, которые могли не меньше определенной цены заплатить. Взамен этому гетеры могли обеспечить более-менее достойный комфорт времяпровождения своему воздыхателю. Общение с гетерами никоим образом не сводилось к однократному наслаждению (хотя, конечно, это тоже было не редкостью), нередко возникала привязанность, длившаяся более или менее продолжительное время, в которой большую роль играют верность и измена, ссоры и ревность.

Древнегреческий оратор и политический деятель Демосфен говорил, что уважающий себя грек имеет трёх женщин: жену — для продолжения рода, рабыню (наложницу) — для чувственных утех, гетеру — для душевного комфорта. Так что в жизни почти каждой замечательной личности, игравшей выдающуюся роль в истории эллинства, различимо влияние какой-нибудь знаменитой гетеры. Большинство современников не находили в этом ничего предосудительного. В эпоху Полибия прекраснейшие здания Александрии носили имена прославленных флейтисток и гетер. Портретные статуи таких женщин устанавливались в храмах и других общественных строениях рядом со статуями заслуженных полководцев и политиков. И слабеющее чувство чести греческих свободных государств не видело ничего зазорного в том, чтобы венками, а иногда даже алтарями и храмами почтить гетер, которые были близки с выдающимися деятелями. Гетеры могли выходить замуж. Сак, знаменитая гетера Аспасия, известная умом, образованностью и красотой, стала женой известного военачальника М. Перикла.

Ремесло гетер процветало главным образом в крупных городах, и особенно в могущественном торговом городе Коринфе, который стоял на Истме и потому омывался водами двух морей. Все, что сладострастная человеческая фантазия в других местах могла только вообразить, находило в Коринфе свой дом и зримое воплощение, и очень многие, кому так и не удавалось выбраться из водоворота весьма дорогих удовольствий большого города, теряли в нем репутацию, здоровье и состояние, так что в поговорку вошел стих: «Поездка в Коринф по зубам не каждому». На улицах города толпились неисчислимые жрицы продажной любви. В районе обеих гаваней размещались бесчисленные публичные дома самого разного сорта, а улицы были затоплены толпами проституток. Центром притяжения безбрачной любви и высшим учебным заведением коринфских гетер служил знаменитый храм Венеры, на ступенях которого не менее тысячи гетер, или, как они эвфемистически называли себя, hierodouli (храмовые рабыни), занимались своим ремеслом и всегда радостно привечали своих Друзей. Сегодня на том месте, где когда-то встречали посетителей тысячи дев, стоит турецкая мечеть.

В одиннадцатом диалоге «Разговора гетер» Лукиана мы застаем юношу Хармида на одном ложе с гетерой Трифеной. Но вместо того, чтобы предаваться радостям любви, молодой человек всхлипывает, как ребенок. После долгих уговоров Трифена убеждает его поведать о своем горе; оказывается, он безумно влюблен в гетеру Филематион, но предмет его страсти недоступен: отец держит юношу на коротком поводке и поэтому он не в силах заплатить ту немалую сумму, в которую Филематион себя оценила. Тогда она прогнала Хармида и, чтобы его позлить, открыла свои двери Мосхиону. Он же, чтобы заставить страдать Филематион, пришел к Трифене. Но Трифена знает, как исцелить его недуг. Она неопровержимо доказывает, что его обожаемая Филематион выглядит юной благодаря всевозможному притворству и обману, тогда как на самом деле ей уже сорок пять. Ему не доставит ни малейшей радости лицезреть эту «погребальную урну» раздетой и тем более обладать ею. Эти откровения немедленно обращают Хармида в новую веру; молодой человек отбрасывает разделяющую их простыню, которую он положил между собой и Трифеной, чтобы уклониться от ее ласк, и, исполнившись вожделения, со словами «Черт с ней, с Филематион!» бросается в объятия Трифены.