Таёжный Тупик
<< От автора >>
Василий Песков


      Слова «Таёжный тупик» не нуждаются в пояснении. Редкий из читающих газеты людей не знает, что речь идет о судьбе Лыковых. Впервые о таежной «находке» геологов «Комсомольская правда» рассказала в 1982 году. Интерес к маленькой документальной повести был огромным. Еще бы, речь шла о семье, более тридцати лет прожившей в изоляции от людей. И не где-то на юге, а в Сибири, в тайге. Все было интересно – обстоятельства, приведшие к исключительной «робинзонаде», трудолюбие, сплоченность людей в борьбе за существование, находчивость и умелость и, конечно, религиозная вера, ставшая причиной жизненного тупика, но и служившая опорой людям в необычайных, исключительных обстоятельствах.
      Непросто было в 82-м году собрать информацию обо всем, что случилось. Что-то недоговаривалось, о чем-то Лыковы просто предпочитали молчать, еще не вполне доверяя людям из «мира», кое-что в сбивчивом непоследовательном рассказе было просто трудно понять. И как проверить услышанное? Пришлось подробно расспрашивать геологов, уже хорошо знавших Лыковых, сопоставлять, сравнивать.
      Еще труднее было повествование публиковать. 1982 год. Гласности не было. Как рассказать в молодежной газете об отшельниках-староверах, не впадая в «антирелигиозные разоблачения»? Единственно верным было, показав драму людей, восхититься их жизнестойкостью, вызвать чувство сострадания и милосердия. Так история Лыковых и изложена.
      Успех публикации был огромный. За сорок с лишним лет журналистской работы я не помню случая столь жгучего интереса к необычной судьбе людей. К газетным киоскам с раннего утра выстраивались очереди. Газеты передавались из рук в руки и зачитывались до дыр. Из некоторых зарубежных изданий поступили запросы о подробностях таежной робинзонады, редакции просили прислать фотографии, подтверждавшие житие Лыковых. Тираж «Комсомольской правды» в тот год вырос до двадцати одного миллиона. Это является пока рекордом в газетной практике. И сенсация не умерла, как это часто бывает, через неделю. Внимание к сибирской робинзонаде стойко держится вот уже более шестнадцати лет. Я не зною человека среднего возраста в нашей стране, который не слышал бы об этом исключительном случае в человеческой жизни.
      Читательский интерес к публикациям совпадал и с моим интересом проследить за судьбой двух оставшихся от семьи, Агафьи и Карпа Осиповича. Судьба их, пусть краешком, вошла в соприкосновение с тем, что они называют «мирской жизнью». Каким будет этот процесс, к чему приведет? Семь лет подряд то зимою, то летом, то осенью – я старался бывать у Лыковых. И всегда в житье и судьбе их обнаруживалось что-нибудь новое, любопытное. Кое в чем Лыковым надо было и помогать. Я это делал с радостью, опираясь на участие своих друзей в Таштыпе и Абакане. Отчет о каждой поездке публиковался в «Комсомольской правде». То, что здесь вы прочтете, – газетные очерки, собранные в книжку и снабженные фотоснимками, число которых в газете было, естественно, ограниченным.
      Еще хотел бы сказать спасибо людям, чья помощь Лыковым была у меня на глазах, кто помогал и мне добираться к избушке на Абакане. Имена их в повести вы найдете.
      От семьи Лыковых осталась теперь только младшая дочь Агафья. Иногда она радует письмецом – листками с «печатными» старославянскими буквами. У нас уговор: случилось что-нибудь важное в жизни – обязательно написать. В прошлом году Агафья сообщила о странном волке, «приискавшем» место для жизни возле избы. И последняя новость: соседи-геологи свои работы сворачивают... Впрочем, обо всем этом вам предстоит прочитать.
      14 мая 1990 года

To the American Readers
Vasily Peskov

      For more than four decades the Lykovs, a Russian family of Old Believers (mother, father, and four children), lived in complete isolation in the coniferous forests of Siberia known as the taiga. Their life as hermits and the factors that compelled these Russian Robinson Crusoes to undertake such hardship are the subject of this incredible documentary tale, which it is my pleasure to offer to the American reader.
      Discovered by geologists in a nearly inaccessible mountainous region of Siberia, these people were at first extremely cautious about entering into contact with «newcomers.” After my initial visit to the Lykovs, in 1982, I wrote an account of them for a popular Soviet newspaper, Komsomolskaya Pravda. Interest in the publication was enormous, and with each subsequent visit I wrote another article. Today, there is not a home in Russia where this Siberian story is not known. This drama of adherents of the Old Belief has evoked admiration for their courage and tenacity and for their strict observance of rituals and traditions whose roots stretch back to the era of Tsar Peter the Great, a time when Russian Orthodoxy and Russia itself were shaken by a great religious schism.
      Readers have been fascinated by every detail of the family’s existence in the Siberian taiga – how they obtained food and fire, what they wore for shoes and clothing, how they kept track of time, how they interacted in their small group, their relationship with nature. AU this was of great interest to me as well, and I tried to convey their story as clearly and understandably as possible.
      As I traced the consequences of the Lykovs’ contact with people, I became convinced that what I was observing constituted nothing less than an encounter between two civilizations. What did the Lykovs come to accept from the life that they, like their ancestors, had rejected? It has now been more than ten years since I began making my one or two trips a year to the upper reaches of the Abakan River, and each time I have learned something new about the Lykovs’ secluded existence. My readers have written frequent and numerous letters urging me to make these journeys. They are anxious for news from the taiga, and they ask how they can be of help.
      Today, only Agafia, the youngest member of the Lykov family, remains. She is alive! It is more than a hundred kilometers from her cabin to the nearest traces of human beings, and the only way to reach her is by helicopter. Agafia’s only close neighbors are bears, elk, deer, taiga birds, and also the dog, hens, and goats I have had sent there.
      The forty-nine-year-old woman categorically refuses to move closer to people: «I shall live as we have always lived.” This may be the greatest solitude on the earth today.
      The Lykovs’ story has been received with lively interest in many countries, and I think American readers, too, will be moved. I am writing this brief introduction with my rucksack by my side: tomorrow I fly out to Siberia, once more to visit the cabin lost in the wilds of the taiga and a woman who could never bring herself to flee her solitude.
      November 24, 1993

>>