Таёжный Тупик
<< Как «Комсомолка» Агафье Лыковой подарки везла >>
Надежда Ивченко, Мария Мишкина
Таежная отшельница скучает по людям, не общается с соседом и спрашивает, хорошо ли живут люди в городах
...Сейчас нам кажется, что директор заповедника «Хакасский» Виктор Непомнящий, позвонивший в редакцию «Комсомолки» неделю назад, был абсолютно уверен: от этой поездки мы, конечно, откажемся.
«После нескольких месяцев «выноса мозга», - напишет он позже на своей страничке в социальной сети, - «мы решили взять «Комсомолку» с собой». Это правда.
В апреле 2019 у Агафьи Карповны юбилей – 75 лет. А ведь для нас это особенный герой: именно спецкорр «Комсомолки», легендарный Василий Песков, первым открыл таежную отшельницу миру.
И мы просили инспекторов заповедника взять нас с собой, когда они отправятся на заимку весной в этом году.
– «Комсомолка», хотели – собирайтесь! – испытующе произнес в трубку Непомнящий (он звонит из Абакана, а мы – в Красноярске).
– Конечно! Когда едем? – чуть не завопили мы.
– Завтра, – спокойно ответил директор.
И тут мы поняли, во что ввязываемся, – в многодневный поход, в экспедицию, к которым готовятся минимум по нескольку дней. Но пути отступления не было.
– Принято, – максимально гордо постарались ответить мы, и, повесив трубку, успели купить последний билет на вечерний автобусный рейс, прибывающий утром в город Абаза.
Именно отсюда инспекторы отправлялись на лодках по реке Абакан на осмотр той части заповедника, где находится заимка. С заходом, конечно, к Агафье.
Агафье. Последней из Лыковых, знаменитой отшельнице, «бесполезной старушке» по выражению экс-главы Хакасии Виктора Зимина... Для любого журналиста редкий шанс, а для нас – особенная, «Комсомольская» история.
280 километров по воде
Абаза – название небольшого промышленного городка в Хакасии на 15 000 человек, откуда начинается наша экспедиция, образовалось от аббревиатуры «Абаканский завод». Ничего романтичного. Кроме гор, которые замкнулись вокруг него цепью, тайги, соснового воздуха и запаха лесных трав… Вся жизнь здесь крутится вокруг процветавшего в советское время Абазинского рудника. Он и в наши дни существует, однако о былых производственных мощностях горнякам приходится только мечтать. Здесь же расположен и визит-центр заповедника «Хакасский» – отправная точка на пути к Агафье.
– А нельзя ли было поближе к заимке Лыковых расположить визит-центр? – задаю наивный вопрос работникам заповедника, оценив по карте масштаб предстоящего путешествия. 280 километров вверх по реке Абакан в мае – не курортный вояж. В Западных Саянах еще лежит снег, ветер холодный и промозглый, случаются дожди.
– Где? В тайге? – отвечает с усмешкой замдиректора заповедника по охране территории Игорь Прокудин. – Туда ведь гостей не привезешь просто так. Да, вы сами все поймете.
Идти предстоит на трех лодках. У «Пираньи» имеется салон, где можно укрыться, две других – лодка старого образца и надувная «Фрегат» – открыты все ветрам.
– «Фрегат» заповедник специально приобрел в прошлом году, – продолжает Игорь Прокудин, – чтобы до Агафьи добираться. Лодка дорогая, около миллиона рублей стоит, но в наших условиях незаменима – отлично проходит по мелководью с грузом.
Груза у нас при этом достаточно много. Помимо самого необходимого для жизни в тайге, везем посылки для Агафьи Карповны.
– Пишут ей и посылки шлют со всего света – из Боливии пишут, из Финляндии, – рассказывает Прокудин. – Из Томска много посылок на этот раз. Общий вес порядка 100 килограммов. Если удастся по реке пройти, доставим все. Если вода еще не поднялась, оставим их на кордоне. Как только возможность доставить будет, увезем. Взяли также семена на посадку, сезон уже начался, она наверняка уже что-то посеяла. Растет у нее все – и картошка, и кабачки, и тыква, огурцы выращивает, небольшие помидорки, морковка хорошая растет.
Мы тоже Агафье подарки подготовили – два цветастых платка (она такие любит), ткань на сорочку, халат, полотенца и отрез на постельное белье, наборы с цветными нитками и иголки, сухофрукты, финики. В общем, то, что в тайге ей однозначно пригодится. Долгими зимними вечерами Агафья иногда рукодельничает – вот и сошьет себе наряд.
Отчаливаем ранним утром, около 09.00, предварительно спустив лодки на воду с помощью грузовика. В путь!
Холодно становится практически сразу, несмотря на то, что по совету работников заповедника, оделись мы тепло – прямо скажем все теплые вещи, что были с собой, плюс дождевик и спасжилет – вещь в такой поездке обязательная. И не только по соображениям безопасности. Спасжилет имеет еще одну немаловажную функцию – он позволяет сохранить тепло. Наш «Фрегат» летит по воде на скорости около 35 километров в час. Как говорят в таких случаях, температура воздуха за бортом порядка 4 градусов. Спустя полчаса после старта начинает идти дождь со снегом, затем град… Вот тут-то и становится понятно, как мы попали.
– По пути будем иногда останавливаться, – предупредил капитан «Фрегата», инспектор заповедника «Хакасский» Петр Шултреков, смахнув со стекол очков налипший снег. – Мы быстрые, а лодку с посылками придется иногда дожидаться, чтобы в связке идти. Ну, и ноги размять не помешает.
Подпрыгивая на волнах, несемся по Абакану навстречу к Агафье. Нетерпение и волнение, конечно, есть. Да, и страшновато, честно говоря. Абакан – река довольно непредсказуемая. И чтобы пройти по нему, как говорится, без сучка без задоринки, надо знать детально каждый поворот и изгиб. Вот Абакан кажется полноводным и глубоким – и тут же перекат, бровка, порог или просто валун.
Напорешься на такой на скорости – и пиши пропало. Оказаться в ледяной воде в такую погоду – верная гибель: не факт, что сумеешь выкарабкаться даже в спасжилете. Помимо града и снега на пути был и еще один неприятный момент – лодка намертво села на мель. «Фрегат» весом в 180 килограммов вместе с мотором пришлось вручную оттаскивать с переката. По дороге особенно поговорить с инспекторами об Агафье не получается – любой разговор заглушает рев мотора. Так что ждем момента.
Кордон «Коэтру»
За двое суток доходим до кордона «Коэтру» (по названию реки, впадающей в Абакан) – это, можно сказать, опорный пункт заповедника на участке «Заимка Лыковых». До заимки отсюда рукой подать – каких-то 30 километров. Не самых, правда, простых: река на последнем подступе к Еринату еще сильно мелкая, водой не наполнилась. Зато на кордоне есть все для жизни: и банька, и пара домиков с теплыми современными печами, и аккуратная кухонька, порядок на которой поддерживает Дмитрий Мальцев.
– У меня одно из образований – повар, – рассказывает Дмитрий, лихо закидывая в кастрюлю суп из пакета и картошку, – так что, когда я на кордоне, о готовке никто особенно не парится. Я готовить люблю и умею. А вообще, мы по сменам тут живем. Дважды в день, в 8 утра и в 9 вечера, выходим на связь с заповедником, узнаем прогноз погоды, докладываем обстановку – в общем, полноценное дежурство.
Разговоры, конечно, все об Агафье. Как она живет, как справляется с бытом, какие новости последние от нее?
– Вообще, у нас первым к ней чаще всего приходит Серега Хлебников, он тоже инспектор, – говорит Мальцев. – И зимой идет в лютый мороз, и летом в самую жару. Как-то зимой добирался, сколько мог на снегоходе, дальше на лыжах шел. Тут надо условия понимать: мы сейчас шли по воде трудно, а представьте, что значит зимой пройти этот путь… Да еще ручьи в горах и речушки не везде замерзают: надо снять лыжи, надеть болотные сапоги, перейти вброд, потом опять на лыжи… и так бессчетное количество раз. Он говорил, 70 ручьев насчитал, пока добирался. В общем, сил надо немеряно с учетом того, что с пустыми руками к ней не пойдешь. Кто же в гости без гостинцев ходит.
Хлебников тоже на кордоне, он, как один из самых опытных таежников, вел «Пиранью» с начальниками. Прибыли они чуть позже нас – заезжали в одну из изб, проверить обстановку после зимы: не нашкодили ли там медведи да росомахи, не разорили ли. По разговорам, Агафье он – самый настоящий сын. Крестный. Окрестила его Карповна (так Агафью инспекторы величают) по староверскому обряду – в реке. И даже поясок ему соткала своими руками именной с надписью «Честный пояс рабу Божию Сергию от Лыковой Агафьи Карповны». Хлебников об Агафье говорит с теплом, чувствуется, что опекает ее больше других.
– Карповне общения не хватает. Видать, темперамент у нее такой – надо говорить с кем-то. Вот придешь к ней, устанешь по дороге, измотаешься, она сядет рядом с тобой и говорит, говорит обо всем подряд – не уходит, – улыбается Хлебников. – Тебе вроде и передохнуть надо – путь-то не близкий, выспаться, а ты слушаешь терпеливо, обидеть боишься. Позапрошлый год – пришли к ней на снегоходах уже под зиму, она говорит: «Заколите мне козла, сена мало на зиму, надо одного забить». Помогли, конечно. Она на заваленку перед избой мясо сложила, прикрыла. Потом зимой уже спрашиваю у нее: «Ну, как, Карповна, ела козла-то?». Да нет, – говорит, – не ела, кошки все съели. Они под снегом лаз к мясу проделали и схомячили его потихоньку.
– Котов-то много у нее?
– Сейчас даже не знаю, сколько точно, но меньше, чем было: некоторых удалось вывезти и раздать, другие поизвелись. Раньше штук 20 было. Они же плодятся быстро.
…Вечером замдиректора заповедника по охране территории Игорь Прокудин предлагает задержаться на кордоне.
– Мы разведали обстановку. Варианта у вас сейчас два: либо завтра утром идете налегке – без посылок, только семена, письма и то, что в дороге нужно, либо ждете день, пока вода в реке поднимется, – говорит Прокудин. – Прогноз хороший, день будет жаркий. Вода поднимется – пройдете до заимки. Если завтра пойдете утром – лодку тащить будете метров 700.
Посоветовавшись, мы решаем остаться на кордоне. И двинуть в дорогу, когда река хоть немного наполнится водой, потому что силы на исходе. Да, и рисковать лишний раз жизнью и техникой не хочется.
Визит вышел за рамки плана
Журналисты «Комсомольской правды» пока не смогли добраться до «Заимки Лыковых», – такие сообщения появились 22 мая в СМИ со ссылкой на пост директора заповедника Хакасский Виктора Непомнящего:
«Как бы я не убеждал и предупреждал, однако, пишущая братия «Комсомолки» была ну очень настойчива. И вот после нескольких месяцев «выноса мозга» мы-таки взяли корреспондента «Комсомольской правды» Красноярска и оператора в плановый рейд на участок «Заимки Лыковых». Планировалось и посещение Агафьи Лыковой, однако в тех местах не все зависит от желания человека. Маршрут до заимки один из самых сложных и опасных. Природа горной тайги непредсказуема и может подкинуть различного рода сложности на пути».
От редакции поясняем – сам пост был опубликован в выходные, когда, 19 мая, связавшись с «большой землей» по спутниковому телефону, участники экспедиции сообщили, что вынуждены внепланово остановиться на кордоне, чтобы ждать подъема воды. Или идти дальше пешком – но это вдвойне опасно, трудно, кроме того, пришлось бы бросить почти все вещи, в том числе – продукты и подарки к юбилею для Агафьи (в апреле ей исполнилось 75 лет). Посоветовавшись, мы выбрали первый вариант.
Но пост Виктора Непомнящего абсолютно справедлив. Это оказалась очень трудная поездка:
«Так, за 20 км до заимки, наших гостей остановило пересохшее русло реки Абакан. Учитывая, что с собой у инспекторов и журналистов внушительный объем посылок и груза для Агафьи, приняли решение переждать несколько дней до подъема воды.
Всё это время они проведут на кордоне заповедника. Дорога до кордона заняла более двух дней и была усложнена погодными условиями в виде постоянно идущего снега. Кроме этого, в условиях низкого уровня воды инспекторы были вынуждены вручную перетаскивать лодку.
В итоге данный визит уже вышел за рамки плана и что ждет группу на обратном пути пока неизвестно».
Редактор «Комсомольской правды» в Красноярске Мария Мишкина:
– Журналист «Комсомольской правды» Надежда Ильченко и оператор местной телекомпании «Абаза»/интернет-портала «Вся Хакасия» Данил Барашков, который осуществляет съемку специально для «КП», сегодня, 22 мая, благополучно вышли из тайги. Они в городе Абаза, Хакасия (отсюда неделю назад стартовала экспедиция). Ребята только что отзвонились нам в Красноярск. Подробностей мы пока не знаем, но сообщаем главное: до заимки нам добраться – удалось! И повидать Агафью, успели даже вскопать ей огород. Хотя все это было, на самом деле, очень и очень непросто. Выражаем огромную благодарность за помощь сотрудникам заповедника «Хакасский» и лично Виктору Непомнящему. Сейчас мы ждем возвращения журналистов в Красноярск. Подробности – в ближайшее время.
Заимка Лыковых
Прокудин не обманул. Погода к нам, и правда, была благосклонна. Поэтому, переждав день, мы, наконец-то, отправились к Агафье. Путь до Ерината и для подготовленного человека – серьезное испытание. Для нас же – встряска, которая запомнится на всю жизнь. Заболоченные участки и мели, ветки деревьев, хлещущие по лицу, и… лодку все-таки пришлось тащить на себе. Правда, всего метров 200. Тем не менее, наши усилия увенчались успехом, и за очередным поворотом появился Еринат.
– Метров 300 до заимки, – говорит, причаливая к берегу, Дмитрий Мальцев. – Сейчас Карповна появится, она наверняка слышала гул мотора.
И правда. Спустя пару минут, на берегу появляется невысокая, хрупкая фигурка – хозяйка выходит нас встречать. Улыбается открыто. По всему видно – рада.
– Ты чего так похудела-то, Карповна? Не готовишь себе что ли? – спрашивает по-свойски Мальцев.
Агафья смущенно молчит, машет рукой: дескать, какая есть. Приглашает к себе. Подхватив рюкзаки и сумки с подарками, поднимаемся на заимку.
– Давно никого не было. Давно не приезжали. А у меня телефон не работает, – вздыхает Агафья. – Не пойму, что с ним. Номера куда-то пропали. А Георгий (послушник, которого отрядила на заимку старообрядческая церковь для помощи Агафье – прим.Ред.) вообще сказал, что сломает его, и никому я звонить не буду. Грозиттца. Говорит, сломаю телефон совсем. И ты без телефона будешь жить. А что, зайдет ночью. Вааазьмет, и все.
«Деспот в юбке»!
С послушником Георгием отношения у Агафьи не сложились, и контры у соседей принципиальные, на почве веры.
– Только священнику могу сказать, почему не можно Георгию тут быть. К церкви приручили, а вера есть ли в нем? – рассуждает Агафья.
У Георгия – своя точка зрения. Он хозяйку заимки считает женщиной своенравной, капризной – в общем, деспотом в юбке.
– Помогать – всегда, позови, приду, хоть днем, хоть ночью. А так – самому лезть в петлю? Я уже пробовал, это боком выходит. То так, это не эдак. Я воды ей принес с реки, не спросив благословения, так она ведра пнула и перевернула. С дровами та же история.
Так и живут – в нескольких метрах друг от друга, а словом, бывает, за неделю не перекинутся.
Спит там, где застанет усталость
Агафья же не упускает случая ввернуть свое – пришлите помощницу. Хитрит, как ребенок:
– В монастырь Георгия надо (и смотрит искоса). А мне если кого привезут, другого человека, к себе заберу.
– Я поясков много нашииила. А кому их тут? Тут неет никого («пришлите помощницу» в разных версиях мы услышим еще не раз за нашу встречу). По управе помощь нужна – а то на моленье времени не хватает…
На заимке у Агафьи, действительно, есть телефон – заряжается от солнечной батареи. И справляется она с ним довольно лихо, но, как и любой пожилой человек, в технике особо не разбирается. Так что забарахлила трубка из–за мелочи какой-то – Агафья без связи.
– Мы вам настроим его, Агафья Карповна, – говорю после короткого знакомства. – Как перезимовали-то?
– Да как? С медведем намаялася. На Благовещенье занемогла я. Ушла из большой избы в маленькую, там молиться стала.
На заимке Лыковых три жилых домика. В одном живет Агафья, второй (он побольше, смежный с первой избой) пустует. Раньше тут жил инок Гурий. Но, по словам хозяйки, его укусил клещ, и Гурий занемог. Пришлось вертолетом срочно эвакуировать на «большую землю». С тех пор изба стоит нежилой. В третьем домике обосновался послушник Георгий.
В избушке у Агафьи тепло, но… нет даже спального места. Все потому, что полати хозяйке не нужны. Спит Карповна там, где ее застанет усталость. Инспектора рассказывают, что как-то застали ее спящей на куче картошки. Весь день Агафья ее перебирала, да так умаялась, что и уснула тут же. Или, к примеру, наловит Агафья рыбы, потом коптит весь день – так в коптильне (небольшом шалаше из бревен тут же на берегу Ерината) может и уснуть.
– Вот шкура козья у меня, – показывает в своем домике хозяйка. – На ней сплю, мне хватает.
В восточном углу избы, как и полагается, у Агафьи иконостас, рядом огромная старая книга – семейная, 15 века. По ней Агафья Карповна и молится каждое утро и вечер. У нее вообще любое дело начинается с молитвы. Пошла по воду к Еринату – с молитвой, крестным знамением и земным поклоном, по дрова – также, садится за еду – тоже с молитвой.
– За все Господа надо благодарить, – распевно говорит Агафья, речь у нее своеобразная, много давно вышедших из оборота слов.
В противоположном углу – картошка, подготовленная специально на посадку. Тут же небольшая, крепко спаянная из железа печка. Огонь Карповна высекает старым способом – с помощью кресала. Сноровка у нее в этом деле, надо сказать, отменная. Минуты не проходит, и вот уже задымились угли, а за ними и затрещали в печурке полена. Помимо самой Агафьи в избушке живут два новорожденных козленка и две кошки – Полоска и Шубейка. На подворье еще две собаки – Тайга (ее недавно подарил Агафье губернатор Кемеровской области) и Найда. Охраняют заимку.
– Три недели козлушкам у меня, народились только, – поглаживает своих постояльцев по белоснежной шерстке Агафья. – Забрала их к себе пока. Кормлю здесь – молоко с водой развожу.
Быт у Агафьи сложный. И мерять ее мерками современного привыкшего к комфорту человека все же нельзя. Здесь многое шокирует. Например, тяжелый запах, который стоит в избе. А как? Ведь и коты, и козы тут обретаются. На заимке нет ни бани, ни туалета (в прошлом году студенты, которые навещают Агафью каждое лето, ниже, на берегу, построили туалет – для себя).
Хозяйка вряд ли им пользуется. Когда мы отправлялись в путешествие, нас знакомые с Агафьей люди просили выяснить, как она моется? Ответ: не моется. Лицо и шея у Агафьи чистые, но при этом она регулярно снимает с себя разную живность – и клещей, и других паразитов. Тут же убивает. По всему видно, мучают они ее изрядно. Но – привыкла за долгие годы жить именно так, для нее это и есть норма.
– А сколько у вас коз сейчас?
– Опять шесть, – вздыхает, утирая лоб, по всему видно, что управляться с таким хозяйством ей непросто. – Да я уж жду зимы… Колоть-то сейчас не можно. Еще одна коза у меня без козла осталась, нельзя ее пустить к козлу – он сын ее. Потом гуляться не будет, зарезать только ее останется. Грядку луку вот посадила уже, морковку…
Всю осень покою заимке не давал косолапый, повадился ходить вокруг – видать к домику с козами прицеливался. Его Агафья отгоняла петардами – студенты в прошлом году приезжали к ней в августе на подмогу, привезли их специально. Еще на заимке имеется двустволка старенькая, но она давно прохудилась. Сейчас особо пользы нет никакой, ржавая стала. Раньше-то Агафья ей пользовалась: заправит пороху да пыж, и холостым выстрелом зверя отгоняет. А теперь – никак.
– Не могу стрелять, ключица у меня болит, – жалуется Агафья Карповна, потирая больное место, – а ружье-то к плечу надо. А медведь прямо к могиле пришел (могила Карпа Лыкова находится на заимке, мать, братья и сестра похоронены на противоположной стороне Ерината, эту гору Агафья называет Севером – прим. Ред.). В октябре было, утащил у меня ведро с рыбой – с полведра там рыбы было. Я уж и петардами его гнала, и бересту зажигала, и холостыми отстреливалась – не уходит. Собака лает на приступ, а он лезет. Ночью пришел, никого не видать было. Ну, и ушел как-то, потом смотрела у реки, он там все испрошел дороги, все в следах его было.
Тут еще маралушка приходить стал. На огороде встретила его. Иду – и тут он, остановился от меня близко и смотрит. А я руки раскинула, ему говорю: «Маралушка, иди сюда, я обниму тебя, как козлушку». Думала, покалечит меня. Такое дело. И сейчас ходит. Все разнесет мне, пакостить в огороде будет.
Про марала Агафья не шутит нисколько. Только-только рассказала нам о нем – и гость с ветвистыми рогами (для мая панты у него уже большие) тут как тут. Вышел прямо на заимку. И уставился на людей, абсолютно ничего не опасаясь. Инспектора Дмитрий Мальцев, Петр Шултреков и Анатолий Челтыгмашев начали прогонять его голосом. Обычно маралы пугливы и слух у них очень чуткий, заслышав разговор людей, тут же делают ноги на огромной скорости. Этот же марал – ничуть не бывало.
– Ну, такого я еще никогда не видел! – удивляется наглости марала инспектор Дмитрий Мальцев. – И стоит ведь, ты посмотри.
Семья
Разговор наш прерывает гул самолета в небе. Агафья провожает его долгим взглядом.
– Вот в городах-то у вас какие самолеты. День и ночь летают – по два в раз летят, а я гляжу… Денег больших стоят, наверное, – все деньги, да деньги у вас. А люди хорошо ли живут в городах?
– По-разному, кто-то хорошо, другие – плохо. А как вы, Агафья Карповна, к тому, что вас обсуждают? Отец ваш одобрил бы общение с журналистами?
– Оно и негодно по-христиански. Греховно дело, что обсуждают. Тятя с журналистами общался, я тоже. И не только с журналистами. Жду письма из Боливии, от Людмилы – хотели приехать ко мне, жить со мной. Помошница нужна. По избе не могу иной раз перейти, падаю и все – спина болит и ноги.
Вспоминает Агафья чаще всего сестру Наталью и отца, говорит, без них не выжила бы, не перенесла бы голод, который обрушился на семью в 1961 году. В тот год умерла мать Агафьи – Акулина.
– Если бы тятя не перенес, не выжил бы… Если бы я одна осталась, сестра, братья бы не выжили, наверное, я не стала бы жить. Да там и жить-то было… рыбы не было, пашни все раскопаны были, голодали. Пшеницу от одного колоска развели – его морозом не убило… Наталью помню и маму – как они меня грамоте учили. Шести-то лет меня уже к аналою приставили, псалмы читать. Мама… На семнадцатом году была я, только что росту – совсем я маленькая была. И мама горевала в тот год: «Те, первые, подросли, а тебе нисколь не пришлось…».
«Бесполезная старушка»
...Полтора года назад высказывание экс-главы Хакасии Виктора Зимина о «бесполезной старушке» разошлось на цитаты:
Глава Хакасии назвал Агафью Лыкову «великой нагрузкой».
«Я не очень люблю бабушку Агафью. Бабушка Агафья не является носителем никаких великих дел. Бабушка Агафья и так нагрузка великая для многих. Она проживает в заповедной зоне и там бывать нельзя никому. У меня мама, царствие небесное, говорила: «Сынок, это несправедливо, я всю жизнь на государство работала, но ко мне вертолеты не летают». Политически красиво у этого флага стоять, вовремя доставить продукты…. Богоугодное дело, вопросов нет. Но Лыковой давно предлагали переселить ее в хорошие, достойные условия. А не тратить на нее такие миллионы! Конечно, не вся жизнь измеряется деньгами, но она измеряется справедливостью. Каждый житель республики хотел бы иметь такие условия для проживания, бесплатные: снабжение, полеты, связь, авиация...».
Пусть у «Комсомолки» отношение к Агафье особенно трепетное, не будем честны, если и не скажем – так думают не один и не два человека.
«Эгоистка. Что она сделала такого, что ей вся страна помогает?»
«Когда ей перестанут уже таскать все тоннами? Надоела всем».
В такие откровения пускались с нами, журналистами, местные жители, на глазах у которых к Агафье несколько раз в год «снаряжают рейсы». Переубеждать мы никого, само собой, не стали. Вообще, заметили, мнения об отношении к Лыковой делятся на прямо противоположные, и середины нет. Для одних Агафья – легенда, уникальное явление, которое кощунственно оценивать расходами, трудозатратами. А для других – капризная старушка, живущая на всем готовом...
Что тут сказать? Пожалуй, ничего. Или, все-таки – многие смогли бы жить вот так, «на всем готовом»?
У Агафьи мы прожили два дня. Когда уезжали, она вышла нас провожать. Принарядилась в новый халат. Прошла с нами до лодки.
– А что с заимкой будет, когда вас не станет? Какой судьбы хотите для своего дома?
– Похороненной хочу быть здесь, рядом с тятей. Не хотелось бы, конечно, чтобы здесь пустое место осталось…
26 мая, 27 мая 2019 г.
>>