Таёжный Тупик
<< О жизни Лыковых >>
Василий Песков
С большим интересом прочел в «Литературной России» публикацию Тигрия Георгиевича Дулькейта «Правда о жизни Лыковых». Это несомненно ценное свидетельство с тех пор, как мы узнали о драматичной судьбе семьи староверов. Основываясь на личных встречах и рассказах людей, знавших Лыковых, Тигрий Георгиевич не только прослеживает путь Лыковых в абаканской тайге, но и очерчивает портрет человека, крепкого в старой вере и готового постоять за себя. Четко видно постоянное стремление Лыковых не иметь дела с «миром», уйти от него и затаиться в местах недоступных. Даже явное дружелюбие неожиданных визитеров не может поколебать это стремление, повторяющее в миниатюре весь крестный путь староверов от времен Раскола.
Обо всем изложенном Т. Г. Дулькейтом после первой встречи с Лыковыми я имел очень смутное представление по той причине, что все узнал только со слов старика Лыкова. А он был уже стар, и годы отшельничества сделали свое дело – был осторожен, о многом предпочитал не говорить.
Все, что касалось жизни Лыковых до их тайного поселения в горах, в стороне от реки, и о чем рассказал Тигрий Георгиевич. было у меня в записной книжке в малопонятных для меня отрывочных фактах. Проверить было не у кого. Геологи говорили лишь то, что сами слышали от старика. Поэтому внимание в публикации я сосредоточил на том, что видел там, где Лыковы жили «в тайне» тридцать пять лет, на их образе жизни в староверческом ските.
Отклики на публикацию в «Комсомолке» кое-что прояснили. Обнаружились родственники Лыковых, считавшие семью погибшей. Стала понятна история с заповедником и с гибелью одного из братьев Лыковых в нем.. Появились сведения: несколько человек знали или догадывались о том., что Лыковы где-то затаились. Известия эти были тоже отрывочные, косвенные. Но в основном они совпадают с тем, что рассказано теперь, спустя восемь лет после публикации.
Тигрий Георгиевич упрекает меня в некоторых неточностях, в незнании быта сибиряков и манеры их речи. Замечание это можно признать справедливым.. Я ведь действительно не сибиряк, и ближе мне даже не московский, а воронежский говор Но дело, однако, не столько в незнании «сибирского говора», сколько в трудностях в восприятии говора Лыковых – он очень своеобразен. За первую неделю общения с ними к этому говору надо было привыкнуть – я подробно писал об этом. И быт староверов я видел первый раз в жизни. Мог, конечно что-то неточно понять или упустить. Свою главную задачу я видел в том., чтобы рассказ о драме староверов Лыковых вызвал у людей сочувствие и сострадание. И это, к счастью, удалось. В 1982 году сделать это было не так просто, как сейчас. Вот пример. Фраза: «После революции какая-то банда, то ли белые, то ли красные, растрепали общинку» остановила внимание цензора – «банда» могла быть только «белая». Тогда, в 1982 году, с публикацией надо было пролезать сквозь игольное ушко. И я до сих пор удивляюсь, как она состоялась.
Теперь о неточностях, о самых главных, которые Тигрий Георгиевич счел нужным упомянуть. Названия: Бея – Бия. Краевед и сам догадался, что именно так (Бея) произносили Лыковы, со слов которых я делал запись.
О «белогвардейском офицере». Приведу выдержку из своей публикации («Комсомольская правда» от 9 октября 1982 г.):
«Рассказ геологов о находив, понятное дело вызвал множество толков, пересудов, предположений. Что за люди? Появился слух, что в тайгу в 20-х годах удалился поручик-белогвардеец, убивший будто бы старшего брата из-за жены и скрывшийся вместе с нею». Можно из этого сделать вывод, что я, Песков, утверждаю: был «белогвардейский офицер»? Никто из читателей такого вывода не сделал. Я просто говорил об атмосфере и толках вокруг неожиданного открытия. А вот Тигрий Георгиевич категорично указывает на это как на ошибку и опровергает: «Таким образом, никакого белогвардейского офицера, о котором пишет В. М. Песков, и а помине не было».
Знали Лыковы о войне или не знали? Теперь известно: знали. Но тогда, в 1982 году, Карл Осипович сказал, что не знал, сказал и мне, и двум другим журналистам. до этого здесь побывавшим. Из самого рассказа Тигрия Георгиевича ясно, почему так старик говорил – боялся, что взыщут за неучастие в войне, за подозрение в укрывательстве дезертиров. Страх этот жил в старике до самой смерти... Таким образом, истоки этой неточности вполне понятны.
А теперь о более существенном. Тигрий Георгиевич пишет, что был озабочен: в связи с публикацией «к Лыковым хлынет поток добрых и недобрых людей». Опасения обоснованные, но можно ли было остановить интерес журналистов к этой незаурядной истории, когда жизнь подошла к порогу тайника Лыковых? (Поселок геологов находился в пятнадцати километрах от их жилья.) Публикация в «Комсомольской правде» была не первая и не могла быть последней. Запрет на посещение Лыковых наложить было непросто. Все же я сделал все возможное, чтобы оградить их от праздного любопытства. С властями в Таштыпе и с геологами в Абазе мы твердо договорились не брать на служебные самолеты случайных людей. Правило это соблюдалось. И никакого «потока людей» к Лыковым не было. Агафья может назвать по именам всех, кто бывал тут за восемь лет.
Еще удивительнее утверждение, что трое младших Лыковых погибли после моей публикации и что-де Тигрий Георгиевич предупреждал меня в письмах о возможности этого из-за потока людей. Но ведь я побывал впервые у Лыковых летом 1982 года, когда их осталось только двое.
Я подробно и с горечью писал о трех загадочных смертях, случившихся за полгода до этого. И это легко проверить, взяв «Комсомольскую правду» за 13 октября 1982 года. Как же можно говорить неправду, причем неправду особо нехорошего свойства. И зачем? Не хочется верить, что сделано это с умыслом или по чьей-то злонамеренной подсказке. Скорее всего, краеведа подвела память; читал, да забыл – восемь лет минуло.
И в связи с этим хочу обратить внимание еще на одно место в публикации Тигрия Георгиевича. Он пишет, что с 1951 года «ушел работать в туризм». А в 1958 году на Алтае проходил сбор инструкторов туризма из Москвы. Съехалось шестьдесят человек. «Я всю эту группу консультировал... Консультируя их всех, я обратил внимание на то, что где-то в верховьях Абакана живет семья Лыковых, рассказал им все, что знал, и очень просил группу Штюрмера внимательно посмотреть. Я говорил, что, если вы увидите следы человека в верховьях Абакана, значит, это следы Лыкова». Хорошо проинструктированная группа опытных туристов нашла не только следы, но и случайно встретила самих отшельников – «Лыковы долго молились и, только успокоившись, вступили а разговоры».
Тигрий Георгиевич пишет, что привлек инструкторов туризма к поискам Лыковых из желания узнать о судьбе их детей. Желание похвальное. Но почему это не сделать было самому, ведь Тигрий Георгиевич, как он сам пишет, вдоль и поперек исходил верховья Абакана. И ему ведь хорошо было известно постоянное стремление Лыковых «отложиться» от «мира». Он хорошо понимал, что они затаились и что дело это для них серьезное, и все-таки доверил тайну группе случайных людей. В этой связи все нынешние разговоры о «потоке людей», когда Лыковы, обнаруженные самой жизнью, уже жаждали общения с людьми, выглядят фарисейством.
О картах, на которых-де «помечены все места, где жили Лыковы», – тоже неправда. Я держал в руках эти карты. На них действительно есть пометки: «заимка Лыковых», «изба Лыковых». В этом нет ничего удивительного. По словам Карпа Осиповича, многие годы они хоть и забивались в самую глушь, но «жили не тайно». В их избушке на Еринате побывали, проходя мимо, партии топографов и геологов, побывали тут и люди из заповедника, о чем пишет и краевед. Но нас-то интересует главным образом последнее прибежище Лыковых, в котором уже «тайно» они прожили тридцать пять лет! Этой избушки на карте я не видел. Уверен: ее нет и на картах Тигрия Георгиевича. Зачем же создавать впечатление, что она есть, что ее кто-то видел? Вынесшему в заголовок своих заметок слово «правда» правды и следовало бы держаться. Неточности и очевидная тенденциозность снижают достоинства важного и интересного свидетельства.
ОТ РЕДАКЦИИ. Откровенно говоря, нас обрадовало, что Василий Михайлович Песков оперативно откликнулся на нашу публикацию. Само его письмо в каком-то мере подтверждает, что точку ставить рано: сколько людей – столько и мнений. Мы обращаемся ко всем,, кто знает правду о семье Лыковых, у кого есть информация о других подобных семьях: пишите к нам в редакцию, ваши свидетельстве займут место на страницах «Литературной России».
Пользуясь случаем, сообщаем, что в издательстве «Молодая гвардия» вышла документальная повесть В. Пескова «Таежный тупик», фотографии из этой книги использованы в данном материале.
8 февраля 1991 г.
>>