Таёжный Тупик
<< История семьи отшельников >>
Феномен истории старообрядческой семьи Лыковых
Галина Толстова

      История старообрядческой семьи Лыковых связана с историей российского государства. События трехвековой давности, связанные с расколом Православной церкви, нашли отзвук в XX веке.
      Предыстория такова: летом 1978 года в Западных Саянах в Таштыпском районе Хакасии при обследовании реки Большой Абакан Минусинской геолого-разведочной партией была "обнаружена" таёжная семья Лыковых. В сентябре 1980 года об этом факте читателям поведали газеты "Социалистическая индустрия" и "Красноярский рабочий" [Свинтицкий 1980, 1982; Журавлёв 1980, 1981]. В 1982 году в "Комсомольской правде", позже и в других газетах, появилась серия публикаций журналиста В.М. Пескова под названием "Таёжный тупик" [Песков 1983-2001]. Большой резонанс в нашей стране и за рубежом вызвали уже первые публикации в прессе об этой находке. Журналисты преподнесли этот факт как сенсацию, Лыковых представили как полностью изолированную семью, с чем не соглашаются местные жители, знавшие о старообрядческой семье, проживающей в верховьях р. Большой Абакан в отшельничестве долгие годы. В октябре 1980 г. у Лыковых появилась первая экспедиция, организованная красноярским журналистом Львом Степановичем Черепановым, в её составе был красноярский врач Игорь Павлович Назаров. С тех пор на Еринате у Лыковых побывало много научно-исследовательских экспедиций. О работе экспедиций, о жизни Лыковых рассказано в многочисленных публикациях [Назаров 1993-2004; Татарова 1993; Черепанов 1990-1999; Шадурский 1988; Шадурский, Полетаева 1988].
      Уникальный факт проживания отдельной семьи вне общества людей (с 1937-го по 1978 год) до сих пор вызывает большой интерес. Жизнь таёжной семьи остаётся под пристальным вниманием научного мира и общества. Снаряжаются многочисленные экспедиции, в составе которых ведут исследования этнографы, лингвисты, медицинские и сельскохозяйственные работники и т.д. В экспедициях на Еринате побывали: профессор Красноярской государственной медицинской академии И.П. Назаров (Красноярск), профессор Института медико-биологических проблем А.С. Ушаков (Москва), профессор Института питания Российской академии медицинских наук М.М. Гаппаров (г. Москва), кандидат сельскохозяйственных наук, доцент Ишимского педагогического института В.И. Шадурский (Тюменская обл.), кандидат сельскохозяйственных наук, научный сотрудник НИИ картофелеводства О.И. Полетаева (Московская обл.), зам. директора филиала Института медицинских катастроф С.Н. Васильев (Москва), врачи Н.М. Гудыма (Красноярск), В.И. Тимашков (Красноярск), С.Н. Кочнов (Красногорск, Московская обл.), уполномоченный старообрядческого митрополита Московского и всея Руси Алимпия – А.С. Лебедев (Москва), краевед города Семёнов Нижегородской области К. Ефимов и другие. В 1980-е годы при Советском фонде милосердия был создан Опекунский совет семьи Лыковых, который возглавлял Л.С. Черепанов.
      История семьи Лыковых – отражение истории старообрядчества, олицетворение крепости веры, силы духа, стойкости. Предки Лыковых – выходцы из Нижегородской губернии. На среднем течении реки Керженца – притока Волги, в 17 столетии находилась вотчина князя Лыкова. В старину крестьян называли по фамилии удельных князей. О волжских корнях Лыковых говорят семейные предания и Святые Дары Иргизского монастыря, разгромленного в 1830-е гг., которые хранились в семье Лыковых. Серьёзным подтверждением данной версии является также сохранение у Лыковых духовного стиха о разорении Оленевского скита под Семёновым на Нижегородчине. Стих этот, по признанию А.С. Лебедева из митрополии Московской и всея Руси Русской Православной Старообрядческой Церкви, неизвестен ни одной старообрядческой общине [Лебедев 1990]. В письме на реку Керженку оставшємъ старообрядцємъ Агафья Карповна пишет: про олєнєвский скитъ Унасъ стихъ сохранивса посий чєсъ, знамъ какое было благочєстиє, икакъ тамъ єво никоняны раззоряли ссылали всємєновской городъ, итакъ всє, позорили они тамъ, ипритомъ, нашихъ прєдковъ лыковыхъ сослали оттуда, вдальнєй край кєлуторскому городу, тумєньска область, тутъ послєдни были, свящєнники свящєнникъ авраамий, исвящєнникъ тарасий, иєтихъ послєднихъ, никоняны замучили, тогда нєстало итутъ свящєнниковъ, тогда оттуда Уєхали наабаканъ, ивотъ, я тєпєрь одна осталась, лыкова поотцу родсвєнниковъ нєту, всє исчезло вот такоє врємя пєрво никон позоривъ потомъ, послєднє совєтска власть всєхъ толко такъ что с мєста на мєста укрывались вгорахъ [приложение 1: 6,1].

      В повествовании Агафьи отражены все передвижения предков, начиная с прародины. О своих предках Агафья рассказывает: Самых крепких ане были, тятя говорил: Вот на празники де-то река больша была, што жили ето. Тятин отец, а ему-то только там рассказовал опеть его-то отец Ефим был ну ишо там [приложение 2: 9]. Агафья даже повторяет интонацию, произношение Карпа Иосифовича (оканье: сохранение в семье отшельников особенностей двух диалектных систем – "оканья" и "аканья" отмечалось лингвистами): Предки-то оттель. Вот ети-то, как тятя рассказовал, што были де церковь собирались молитса, оттелъ были предкито... [приложение 2: 9]. По мнению нижегородских краеведов, речь идёт о старинном селе Лыково на Керженце, что располагалось по реке ниже Оленево, описанном в духовном стихе. В Оленево же никогда церкви не было. Таким образом, исследователи устанавливают прародину Лыковых. Большое торговое в прошлом село Лыково превратилось теперь в опустевшую небольшую деревеньку, мост не сохранился, церковь сгорела [Борисова 1991].
      Во времена раскола в Сибирь пришли тысячи россиян, стремившихся уйти от своеволия властей. Среди них были и предки Лыковых. Раиза, бабушка по отцу, дедушка Иосиф жили в селе Шадрина и Соломатровых возле Елуторовска (современная Тюменская обл.), Иосиф из села Соломатровых, сват Галактион с другого были, – рассказывает Агафья [приложение 2: 9].
      Родители Карпа Иосифовича с тюменской земли ушли на Большой Абакан и обосновались в месте, которое впоследствии стали называть заимкой Тиши (народная этимология), так как скорость реки в этом месте имеет замедленное течение.
      Карп Иосифович родился в 1904 году, тятя-то уш тут на Абакане ниже Гарячева Ключа на Тишах радился [приложение 2: 9].
      В Тишах в 1920-е годы была лишь лыковская заимка. С появлением в тех местах отрядов ЧОН крестьяне стали переселяться к Лыковым. Из заимки выросла деревня в 10-12 дворов.
      В 1929 году во время коллективизации в Тишах появился Константин Куколыциков с поручением создать рыболовецко-охотничью артель. Лыковы ушли дальше в отшельничество на приток Большого Абакана – Каир-су. Из Тишей уехали потому, что артель рыбальна завелась, расхождения в вере не было. Фёдор Иванович Самойлов, выросший в Тишах вместе с Карпом Иосифовичем, подтверждает, что именно из-за неприятия порядков в только что созданном колхозе "Пограничник" Лыковы откочевали вверх по Абакану. Но они поддерживали связь с тишинцами. С Каира Карп Иосифович ходил на Алтай к одноверцам на заимку Дайбово, что на Бие, за женой Акулиной. По воспоминаниям Анисима Никоновича Тропина, родственника по материнской линии, три брата Лыковых, Степан, Карп и Евдоким, приходили в Тиши в 1932 году, там был общий молебный дом (молельный). После создания Алтайского заповедника семье предложили покинуть территорию охраняемой зоны. В 1935 г. Лыковы с Каир-су ушли к родне на Алтай. Весну и лето 1936 года Лыковы жили на квартире у Анисима Никоновича Тропина в селении Лебедь. Затем выкопали землянку в 2-х километрах: возле двери одно окно, три стены, они все в земле, а это вход снаружи в избу, дверь, и окошко возле двери [приложение 2: 6]. Охотились, скот не держали, сено не косили. Лыковы жили своим хозяйством, на пушнину меняли соль, сеяли лён и коноплю, изо льна нити делали, сети рыбацкие вязали, из конопли получали домотканые вещи, покупного ничего не было, всё сами шили и бродни, и адежду, шапки. На Лебеде два года жили по фатерам, землянуха была исо сделана [приложение 2: 6]. Вернулся Карп Иосифович с женой и старшим сыном Саввином с Алтая на Большой Абакан в 1937 году: с Лебедя пришли на Прилавок (равнинное место в горах), 3-4 километра выше Каира против ручья. На Прилавке гадов 5 прожили, тада сюды на Еринат, тятя адин две весны тут садил [приложение 2: 30]. Местечко на речке Еринат в верховьях Большого Абакана было присмотрено Карпом Иосифовичем и братом Евдокимом ещё раньше, во время охоты. С 1937 года внешние связи у семьи почти прекратились.
      Братьев к тому времени уже не было в живых. Брат Степан умер от болезни, а така болесь – кто только маленько понастудится, так и прилипала... [приложение 2: 12]. Евдокима убили в лихую годину: Пришли охранники заповедника и пограна за ними. Евдоким в это время ссадил сеть, оне прихватили эту сеть, взяли для себя. Ружжо было не прибрано, ружжо взяли, ну это всё собрали... [приложение 2: 10]. Братья побежали, охранники выстрелом ранили Евдокима в живот. Позже охранники говорили: На ём обутки хороши (на Евдокиме). Похоронил Карп Иосифович брата, сам чудом остался в живых. Он вспоминает, как стоял под дулом ружья и читал молитву. Из шестерых сестёр Карпа Иосифовича четверо умерли малолетними, две сестры – взрослыми. Бабушка Раиза молилась Богу, чтобы Бог при жизни прибрал всех её детей. Агафья Карповна поясняет: Хотела плод свой отдать Богу [приложение 2: 32]. Из большой семьи остался в живых только Карп Иосифович. Вера в Бога, трудолюбие, природная смекалка помогли ему выжить и спасти семью. В семье родились четверо детей, все остались живы. Карп Иосифович с Акулиной сумели уберечь детей от голода и болезней. Не единожды меняя место жительства в поисках уединения, обосновались на речке Еринат.
      В 1945 году, после прихода на заимку пограничников в поисках дезертиров, семья перекочевала на другой приток Большого Абакана – Сок-су. Первую зиму, пока строили избу, прожили в шалаше. Там их и увидели геологи в конце 1970-х годов. К этому времени у Лыковых было две избы в девяти километрах одна от другой: верхняя на речке и нижняя в северу. Лыковы вернулись на Еринат в 1987 г., где почва была пригодней для земледелия. Агафья Карповна родилась на Еринате в 1945 г. и своей родиной считает именно это местечко у слияния трёх гор: Туйдайской, Развильской и Курумчукской.
      Жилось семье всегда трудно, особенно в 30-40-е годы: питались травами, корень и листья в хлеб толкли, в варево клали. Употребляли едовы травы, такие как кипрей, резунка, потнишшк, саранка, русянка, борт, медунки... Травы, коренья парили и отваривали, чтобы вывести горечь, и толкли. Так поступали и с берёзовым корьём. Баданные корни месяц в реке отмачивали, отваривали, сливали семь вод, чтобы вывести горечь. Марьины корни также отмачивали в реке, четыре воды сливали при варке.
      Хлеб пекли: соломы чашку столь на квас, боданных корней ведёрной чегун, тада толь репна мякина или кипрей, да муку глинну, хлеб такой, картошак-то нисколь не было [приложение 2: 8]. Как выселились, двацатъ лет ни пшеницы, ни гороху, нисё не было у нас. Ечмень в речке посеем, он не дойдёт, а салома-то вырастет, в ступе тада толкли (солому) [приложение 2: 8]. Ну, тада насеял гарох, в гарохе адин каласок только пшеница-то. Етот каласок-то тада пшеницу и развели, да ишо голого ячменя вон каласок адин тоже подобрал, да ат аднаво каласка развели [приложение 2: 3].
      Легче становилось летом, появлялись грибы, ягоды, кедровые шишки. В голодную пору несозревшие шишки пекли и ели с мездрой: ежлих много наесса, сердце давит. Из орехов готовили кедровое молоко. Собирали ягоды: чернику, смородину, бруснику. На зиму сушили грибы и лук, в варево клали. Когда с Лебедя зашли, берёзовы апилки ели. Была мука заготовлена ржана, и зерно было. Медведь всё нарушил. Вышли тада, голот, берёзовы апилки ели, карьё берёзово да баданны корень. Там боле нисё, травы нету на Прилавке [приложение 2: 8]. Мясо появилось, по воспоминаниям Агафьи, когда подросли братья. Акулина Карповна, мать Агафьи, умерла в голодный неурожайный 1961 год на 60-м году жизни. Она, спасая детей, сама недоедала. В то время Карпа Иосифовича дома не было, с охоты он принёс восемь глухарей, но жены в живых уже не застал.
      К моменту "обнаружения" геологами таёжных жителей в семье было пятеро: глава семейства – Карп Иосифович, сыновья Саввин (45-и лет), Димитрий (36-й лет) и дочери Наталья (42-х лет), Агафья (34-х лет).
      Дети с малых лет приучались к труду, прясть Агафья начала с пяти лет. Семья жила натуральным хозяйством, занималась рыболовством и охотой. Сохранена культура земледелия, патриархальный уклад жизни. Лыковы выращивали свою картошку, этим спасались от голода. По оценкам исследований научного сотрудника Московского научно-исследовательского института картофелеводства О.И. Полетаевой, лыковский сорт картошки очень высокого качества, содержание крахмала в ней 20%. Обычно в среднем этот показатель в лучших сортах картошки 16-18%. Никаких вирусов в лыковском картофеле не было обнаружено. В тех местах очень хорошие почвенно-климатические условия, почва разрыхленная, много гумуса. Пользовались Лыковы инструментами собственного изготовления, похожими на мотыги, но более вогнутыми. Ими удобно обрабатывать землю на горных склонах, у Лыковых огород террасированный, и инструмент для обработки картофеля – гребок – они приспособили применительно к тем условиям. Таёжные жители в естественных условиях на практике приобрели опыт выращивания большого урожая картофеля: готовили картофель к посадке путём проращивания прогреванием в помещении, затем высаживали в грунт. Эффективность такого метода доказана наукой [приложение 2: 8].
      Сеяли лён и коноплю, кустарным способом производили домотканое полотно. Ткань была льняная и конопляная. Мужчины в семье носили рубашки-косоворотки, женщины – платья простого покроя. Повседневную одежду красили охрой, лиственничной корой, праздничную – жимолостью. Верхняя одежда утеплялась. Одежду Лыковы называли лапатиной. Мужчинам шили шапки кабарожьи. В теплое время ходили босые, на холод изготавливали сапоги из кожи домашней выделки и берестяную обувь. Береста была в большом употреблении в быту. Из бересты дратвой шили и обувь, и посуду. Обутки лыковские напоминают по форме лапти, шьются из нескольких слоев бересты. В "Толковом словаре живого великорусского языка" В.И. Даля лапти из бересты названы как берестеники, берестяники, берещанки и берещаники [Даль 2000: 84], Лыковы же их называли обутки. Агафье на седьмом году жизни Карп Иосифович сшил обутки из бересты, тежолы, – признается она. Вовнутрь клали сушёную траву потнишник, для этого запасали на озере осоку, загат (?).
      Из бересты шили также обувь, похожую на болотные сапоги. О них рассказывает Алексей Уткин (охотник с Алтая, промышлявший в тех местах): У них так-то берестяные были болотные сапоги высокие. Вот подошвы в пять слоев, вот досюда в три слоя, вот досюда в два слоя, и всё это прошито узенькой полосочкой берёсты. Почему-то вода не протекает, всё очень плотно сделано [приложение 2: 5].
      Посуду берестяную шили разную: туеса, чуманы и чумашки, ложки, поварёшки. В употреблении была и посуда, изготовленная из дерева (ложки, миски, ступки). Немногочисленные металлические предметы (пилы, топоры, мотыги) таёжные жители ценили и берегли.
      Для охоты копали ямы-ловушки. В тех местах из зверей обитают марал, лось (сохатый), медведь, волк, росомаха, рысь, кабан (польска свинья), лиса, заяц. Охотились только на зверей без когтей, зайца и медведя в пищу не употребляли, вера не позволяла. По представлениям староверов, зверь с когтями олицетворяет нечистую силу [Бойко, Самотик 1998: 63]. Мясо марала сушили – заготавливали на зиму.
      Занимались Лыковы и рыболовством. Через реку ставили заездки. Заездок – рыболовная изгородь, перегораживающая реку. В отверстие заездка устанавливалась ловушка или сеть. Городить реку было трудно: работали в ледяной воде. Заездки надо было чистить постоянно, необходимо было убирать листву, сторожить днём и ночью. Агафье приходилось одной караулить заездки, чтобы не сорвало их сильным ветром, рыба-то пока была, гарадили заездки, только вот этим ишо в голот-то уш как на посном-то тады не снесли [приложение 2: 8]. В наши дни Агафья Карповна с помощью гостей вновь возобновила "строительство" заездок, хотя продолжает ставить и сети. Рыбу она солит, сушит на зиму в печке, готовит рыбий жир, из сушёной рыбы варит варево.
      Соль Лыковы попытались добывать сами: землю отстаивали в воде, выпаривали, соли получалась щепотка, работали неделю. Продолжалось это "производство" недолго. Для медиков является загадкой выживание Лыковых без соли. Со слов фотографа Ю.П. Чернявского, одного из авторов первых фотоснимков семьи Лыковых, отсутствие соли в продуктах питания восполнялось употреблением едовых трав, росших на солончаках [приложение 2: 40]. В благоприятные для семьи годы осуществлялся натуральный обмен с рыбаками и охотниками.
      Ошибочным является мнение, что Лыковы прожили в полной изоляции. Местные жители старались не вмешиваться в их жизнь. По воспоминаниям разных людей можно восстановить картины встреч с таёжными жителями.
      По воспоминаниям Ф.И. Самойлова, два охотника в 1948 году встречались с Лыковыми в тайге [приложение 2: 38].
      Сама Агафья Карповна вспоминает, как тятя с мамой и браткой вышли на московских туристах, поразговаривали немного в 1959 г., те плыли по реке [приложение 2: 30].
      Охотник Алексей Уткин рассказывает о том, что Карп Иосифович с Саввином в 1960 году приходили на Алтай менять пушнину на железо, ночевали в Турочаке у его бабушки Долгановой Татьяны. Выглядели они, по рассказу его бабушки, как старцы, были во всём домотканом [приложение 2: 5].
      Долгие годы Лыковы старались сохранить свой мир от посторонних, уберечь семью от влияния мирских, особенно в отношении веры. О встречах с лихими таёжными рыбаками и охотниками, с угрозой требовавшими у отшельников пушнину и золото, Карп Иосифович даже позже опасался рассказывать. Генетическая память о многовековых гонениях и притеснениях держит в страхе старообрядцев до сих пор.
      После первых публикаций о Лыковых в газетах контакты таёжных жителей с людьми стали чаще. Сами Лыковы, встретив доброе отношение и сострадание, людей уже не сторонились.
      В 1981 году трое из Лыковых Наталья, Димитрий и Саввин скончались один за другим. Дети Лыковых родились в идеальных условиях, и у них не мог выработаться естественный иммунитет к вирусам и бактериям, присущим цивилизованной среде обитания. Они не знали болезней цивилизации, суровая жизнь в горной тайге закалила их. Лыковы обладали крепким здоровьем, выглядели на 10-15 лет моложе своего возраста. Учёные объясняют это проживанием в экологически чистом горном районе, целительными свойствами продуктов питания (кедровое молоко, орехи, ягоды).
      Идеальные условия для них оказались и губительными. Профессор медицины И.П. Назаров, много лет изучавший состояние здоровья членов семьи Лыковых, оказывавший им медицинскую помощь, высказывает мысль о том, что вирус был привнесён людьми [Назаров 2004: 130].
      Димитрий в сильный ливень ушёл из нижней избы в мужскую избу в северу. По рассказу Саввина, Димитрий, не дожидаясь полного выздоровления, стал городить реку в стужу, в снег запуски плести. В ледяной воде он сильно простудился. Несмотря на болезненное состояние, продолжал работать, они с Натальей пошли ямы проверять, весь день голодные ходили. Вернувшись в избу в северу, заболел, стал кашлять. Саввин пришёл известить семью. Когда Агафья с отцом пришли, застали Димитрия в плохом состоянии: лежит, правай бок аднако, не только лёгкие, как бы печень не заболела, правила его, как камень, правай бок стал не продавишь; но тада его кашель, патом хандрос сильной хватил, гаварил руки как атрыват и рёбра заболели, и сё заболело [приложение 2: 2]. Агафья с Карпом Иосифовичем ушли к геологам на Каир попросить помочь выкопать картошку. Нужно было управиться с картошкой, иначе семье зимой пришлось бы голодать. К их приходу Димитрия не стало. Похоронив Димитрия на пашне, они продолжали копать картошку. Тада братка-то давай картошку нудится (была нужда) копать. Я стала его упрашивать: Братка не копай картошки, отдыхай. – Нет, надо копать. – Ну, накопаш, а себя даведёш да конца, так се равно их не надо будет, останутся (картофель). Он никак не слушал. По пашне валятса, лежит и никаких, сё в снегу роется да копат, патом довёл себя до таво, из избы никуды [приложение 2: 2].
      Больного Саввина выхаживали Наталья с Агафьей, дрова пилили, таскали, топили печь. Тада в избе-mo така жара, как в бане сильно. Да из этакого-то тепла да апетъ на мороз дрова пилить, по всему дню на улицу в ледяной воде полоскать да два месеца едак-то за ём и ходили. Тада она-то (Наталья) и заболела. Убрався (Саввин), ишо шила смёртну одежду, да ишо вынести его пособила [приложение 2: 2]. Наталья проболела дней 10, кашляла кровью, убравась. Саввина с Натальей хоронили с родственниками из Алтая, приехали Анисим Никонович, дядя Трефилий, племянник Андрей. Димитрия хоронили, гроб сделали из долблёных колодин. Димитрия не причащали, а Саввина успели причаститъ. Агафья сама осталась больна. Наталья умирала со словами: Жалко мине тебя... ...двое останетесь, там уш живите в северу, место потепле, к реке поближе [приложение 2:7]. Хоронили вместе Саввина и Наталью, до похорон вынесли за избу обоих, в избе было тесно. Карп Иосифович поясняет: погребают образом на восток, Христос, когда воскреснет, будет восходить с востока. По традиции на могилу клали икону сверъху, чтобы полежала икона шесть недель [приложение 2: 7]. Акулине Карповне икону врезали в крест, а детям нет. Могилы посещали по праздникам, пропевали молитвы на могиле.
      Жизнь на Еринате продолжалась. Летом 1986 г. Карп Иосифович разбил мениск (коленную чашку). Профессор И.П. Назаров, врач-травматолог В.И. Тимашков оказали ему медицинскую помощь. К удивлению врачей несмотря на преклонный возраст (82 года) лечение прошло успешно.
      В то же лето московская съёмочная группа под руководством режиссёра О.Н. Сурикова на Еринате снимала документальный фильм "Житие российского крестьянина Карпа Лыкова".
      Лыковы по-прежнему, теперь уже отец с дочерью, изо дня в день проводили в трудах и молитвах. Возделывалась земля, выращивалась картошка, морковь, репа, рожь и пшеница, конопля. Терпение и трудолюбие – главные черты характера всех Лыковых. Вечерами они усердно молились. Без молитвы не садились за стол, не начинали работу. Вера в Бога являлась основой жизни.
      В 1988 году от инфекции умер, убрався, как выражается Агафья, и Карп Иосифович. Агафья, младшая дочь Лыковых, накануне ходила в посёлок геологов и вернулась больная, следом заболел отец. Через два дня Карпа Иосифовича не стало, по мнению Назарова, умер от инфекции [Назаров 2004: 148]. Агафья выжила, молодой организм смог перебороть болезнь.
      После смерти главы семейства предпринимались попытки облегчить судьбу Агафьи. Предлагались при этом разные варианты, один из вариантов – переселиться в верховья Енисея в старообрядческий женский скит. Агафья съездила на Туву, пожила в монастыре, но оставаться в скиту у матушки Максимилы отказалась, хотя там живут староверы того же "часовенного согласия". Она вернулась к своим таёжным корням, могилам предков. Родственники по материнской линии, проживающие в старообрядческом селении Килинск на Алтае, тоже приглашали её жить к себе. Агафья побывала в гостях у своей родни, но покинуть родные места не захотела: инокам-то не велено с мирянами, вовсе обшаться, жить-то вопшче не разрешено с мирянами. Я-то хоть не накрыта, а все равно правила-то тоже (соблюдаю) [приложение 2: 9]. На предложение построить избу в лесу в стороне от населённого пункта Агафья ответила также отказом: Дак вот я-то не согласна в мир из пустыни никак. Мине итъ уш надо и ездить вопше прекращать [приложение 2: 9]. Младшая дочь старообрядческой семьи ныне продолжает жить в предгорьях Саян, глубокая вера в Бога помогает ей выжить в суровых условиях саянской тайги.
      Жизнь старообрядки за последние десятилетия с появлением новых условий сильно изменилась. Это касается её мировосприятия, поведения и речи. Агафья Карповна – единственный представитель семьи отшельников в наши дни, сохранение сакрального пространства в прежних границах отшельницей становится затруднительно, приходится принимать помощь от мирских и даже обращаться самой за помощью к людям, если речь идет о сохранении жизни [Толстова 2007в: 42-57]. По-прежнему она занимается земледелием, выращивает картошку и овощи, управляется по хозяйству, молится. Но из прежней замкнутой, застенчивой женщины она превратилась в общительную, радушную хозяйку, хотя в вопросах веры остаётся такой же непреклонной. Об этом свидетельствуют участники многих экспедиций, например, экспедиции редакции газеты "Красноярский рабочий" в июле 2002 г. [Путь... 2003] и совместной этнолингвистической экспедиции Литературного музея и спортивно-краеведческого клуба "Ермак" в июле 2003 г. [Толстова 2003]. Гостям она рада, признаётся, что не выжили бы без людской помощи. Агафья Карповна благодарит людей за помощь: велика благодарнось добрым людям за помощь. И продолжает молиться за всех людей на земле.

Список использованной литературы
      Бойко Е.С., Самотик Л.Г. Староверы. Раскол и обереги // Красноярский материк: времена, люди, документы. – Красноярск: Гротеск, 1998. – С. 59-66.
      Назаров И.П. Влияние длительной изоляции в саянской тайге на иммунитет Лыковых // Актуальные вопросы клинической медицины. Новосибирск, 1993. С. 56-59.
      Назаров И.П. Клеточный и гуморальный иммунитет старообрядцев Лыковых // Актуальные вопросы охраны здоровья и организации медицинской помощи населению. Красноярск, 1997а. С. 158-159.
      Назаров И.П. Влияние длительной изоляции в саянской тайге на иммунный гомеостаз Лыковых // Гомеостаз и окружающая среда. Материалы VII Всероссийского симпозиума с международным участием. Красноярск, 1997б. Т.1. С. 183-188.
      Назаров И.П. Таёжные отшельники. Красноярск, 2004. 484 с.
      Путь на Еринат. Красноярск: Растр, 2003. 92 с..
      Татарова В.К. На речке Иренак // Татарова В.К. Крик турпана. Повести. Абакан, 1991. 232 с.
      Толстова Г.А. Развитие русского языка в старообрядческой среде в условиях микросоциума // Научный ежегодник КГГГУ. Вып. 3. Т.II. Красноярск, 2002. С. 87-103.
      Толстова Г. А. Палеографические наблюдения над письмами Агафьи Лыковой // Ежегодник регионального лингвистического центра Приенисейской Сибири. Красноярск, 2003а. Вып.2. С. 80-90.
      Толстова Г.А. Феномен языка Агафьи Лыковой // Актуальные проблемы русского языка и литературы: Материалы Международной конференции молодых филологов (19-21 ноября, 2003., г. Красноярск). Красноярск: РИО КГПУ, 2003б. С. 138-145.
      Толстова Г.А. (в соавторстве с Л.Г. Самотик) Словарь языка Агафьи Лыковой (проспект) // Проблемы региональной лингвистики: Сборник научных трудов. Красноярск: РИО КГПУ, 2003в. С. 22-52.
      Толстова Г.А. Словарь языка Агафьи Лыковой. Красноярск: РИО ГОУ ВПО КГПУ им. В.П. Астафьева, 2004. 562 с.
      Толстова Г.А. О «Словаре языка Агафьи Лыковой» // Мартьяновские краеведческие чтения (2003-2004): Сборник докладов и сообщений. Вып. III. Минусинск, 2005. С. 148-151.
      Толстова Г.А. Полуустав в XXI веке (коллекция писем А. Лыковой в фондах КККМ) // «Сквозь века несущие свет»: Материалы Первых музейных научно-образовательных чтений посвященных Дню памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, и 100-летию со дня рождения Д.С. Лихачева (Красноярск, 24 мая 2006). Информационный вестник № 7. Красноярск: ККИМК, 2006а. С. 31-41.
      Толстова Г.А. Экстралингвистические факторы формирования и функционирования языковой личности А. Лыковой // «Сквозь века несущие свет»: Материалы Первых музейных научно-образовательных чтений, посвященных Дню памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, и 100-летию со дня рождения Д.С. Лихачева (Красноярск, 24 мая 2006). Информационный вестник № 7. Красноярск: ККИМК, 2006б. С. 41-49.
      Толстова Г.А. Общенародная лексика в письменной речи Агафьи Лыковой // Вестник КрасГАУ. Вып. 13. Красноярск, 2006г. С. 413-423.
      Толстова Г.А. Культура языковой личности: Религиозная лексика в письмах старообрядки Агафьи Лыковой // Русский язык и культура речи: Сборник материалов семинара-конференции. Красноярск, 14-16 марта 2006 г. / Отв. ред. Л.Г. Самотик. Красноярск: КГПУ, 2006д. С. 246-256.
      Толстова Г.А. Роль старообрядцев в освоении Сибири // Наука, образование в системе культуры: Сибирь и Россия: освоение, развитие, перспективы: Материалы IV Всероссийской научной конференции. Красноярск: КГАУ, 2006е. С. 34-37.
      Толстова Г.А. Библеизмы в лексике языковой личности Агафьи Лыковой // Мартьяновские краеведческие чтения (2005-2006 гг.): Сборник докладов и сообщений. Вып. 4. Минусинск, 2007а. С. 251-253.
      Толстова Г.А. Старообрядцы Приенисейской Сибири: история и современность // Мартьяновские краеведческие чтения. «Триста лет в составе России»: Сборник материалов Международной научно-практической конференции, посвященной 300-летию вхождения территории юга Сибири в состав России» (Минусинск, 12-14 декабря 2007 г.). Вып. 5. Минусинск, 2007б. С. 141-149.
      Толстова Г. А. Отражение сакрального мировосприятия в языке старообрядки Агафьи Лыковой // Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи: Материалы V Международной конференции (31 мая – 1 июня 2007 г., г. Улан-Удэ). Улан-Удэ: Изд-во Бурятского государственного университета, 2007в. С. 262-272.
      Толстова Г. А. Семантика слова "книга" в лексике А. Лыковой как отражение сакрального отношения к книжной культуре в старообрядческой среде // V Юдинские чтения: Материалы научно-практической конференции (Красноярск, 9-12 октября 2007 г.). Красноярск, 2008а. С. 119-124.
      Толстова Г.А. Особенности писем А.К. Лыковой в сравнении с письмами других старообрядцев // Галанинские чтения – 2008: Сборник материалов II региональной научно-практической конференции. Тюмень. 20086. С. 102-107.
      Толстова Г.А. Сакрально-богослужебная лексика в письмах Агафьи Лыковой // Литературные музеи Сибири и региональная литература: Материалы региональной научно-практической конференции (Красноярск, Красноярский краевой краеведческий музей, 4-6 июня 2007 г.). Красноярск, 2008в. С. 136-140.
      Толстова Г.А. Условия формирования и функционирования нетипичной языковой личности старообрядки-отшельницы А. Лыковой // Материалы региональной научно-практической конференции «Язык и социальная динамика» (24 мая 2008 г., г. Красноярск, СибГАУ им. М.Ф. Решетнева). Красноярск, 2008г. С. 35-38.
      Толстова Г.А. Сакрализация понятия "грамотность" в лексике семьи Лыковых и других старообрядцев // Материалы краевых музейных научно-образовательных чтений «Сквозь века несущие свет». Красноярск, ККИМК, 2006-2008 гг. С. 55-58.
      Толстова Г.А. Древо Аввакума (Житие християн Лыковых). Красноярск: Тренд, 2008д. 144 с.
      Толстова Г.А. Полуустав в XXI веке (письма Агафьи Лыковой в собрании Красноярского краевого краеведческого музея). Красноярск, 2008е. 80 с.
      Толстова Г.А. Сакрализация понятий "книга" и "грамотность" "крепкими" староверами в Приенисейской Сибири (по материалам экспедиционных исследований) // Образование и глобализация: Материалы III Байкальской международной конференции (г. Улан-Удэ, Бурятский государственный университет, 1-4 июля 2009 г.). Улан-Удэ, Изд-во Бурятского госуниверситета, 2009а. Ч. 2. С. 243-246.
      Толстова Г.А. Приобщение детей к духовной культуре в старообрядческих семьях: лингвистический аспект // Красноярский край: прошлое, настоящее, будущее. Материалы Международной конференции, посвященной 75-летию Красноярского края. Красноярск, 19-21 ноября 2009 г. В 2-х т. Красноярск, 2009б. Т. 2. С. 314-317.
      Толстова Г.А. Фразеологические единицы в письменной речи Агафьи Лыковой // Юбилейные Астафьевские чтения «Писатель и его эпоха» (28-30 апреля 2009 г.) Ред. кол., отв. ред. А.М. Ковалева; КГПУ). Красноярск, 2009в. С. 355-359.
      Толстова Г.А. Старообрядческие духовные стихи в собрании Красноярского литературного музея // Енисейские встречи: Альманах Литературного музея им. В.П. Астафьева. Красноярск, 2009г. С. 277-288.
      Толстова Г.А. Семантика слова "стих" в лексике старообрядки Агафьи Лыковой // Язык и социальная динамика; Материалы региональной научно-практической конференции (23 мая 2009 г., г. Красноярск) / Отв. ред. А.В. Михайлов, С.В. Ускова. Красноярск: СибГАУ, 2009д. С. 5-7.
      Толстова Г.А. Старообрядческие согласия Приенисейской Сибири: история и современность // Верба. 2010 г., № 1. С. 2-5.

Публикации о семье Лыковых в прессе
      Агафья с Ерофеем шлют поклоны // Красноярский рабочий. 2005. 22 апреля.
      Белоус Г. Интервью с врачом С.Н. Кочновым о Лыковых // Подмосковные известия. 1992. 29 октября.
      Белоусова М. Агафья – жительница тайга // Труд. 1988. 25 сентября.
      Беляков И. Агафья – хранительница времени // Красноярский рабочий. 2003.15 марта.
      Борисенко А. Христова невеста с реки Еринат // Вечерний Красноярск. 1993. 16 октября.
      Борисова С. Уж не из Лыкова ли Лыковы? // Земля нижегородская. 1991. 10 августа.
      Варшавская Е. Выход из тупика // Труд. 1994. 2 августа.
      Володин Э. Трагедия жизни и величие духа // Старообрядец. 1998. № 8. С. 20-21.
      Дубин В. Сорок лет одиночества // Ленинское знамя. 1988. 3 ноября.
      Журавлёв Н. Заточившие себя // Красноярский рабочий. 1980. 28 сентября.
      Журавлёв Н. Возвращение // Красноярский рабочий. 1981. 14 января.
      Кравченко А. Бриллиант без оправы, или две встречи с Агафьей Лыковой // Аргументы и факты в Кузбассе. 1995. № 15.
      Лебедев А. Таёжный просвет. Как я ездил к Агафье Лыковой // Родина. №9. С. 26-32.
      Лылина А.И. Прикосновение к тайне // Красноярский рабочий. 2003. 25 марта
      Лылина А. Агафья Лыкова помогла нам победить // Красноярский рабочий. 2004. 11 ноября.
      Назаров И.П. Агафья остаётся на Еринате // Красноярский материк. Красноярск, 1998. С.84-91.
      Нуриджанов И. Подарок таёжного отшельника // Московская правда. 1988. 6 августа.
      Осень на Еринате // Старообрядец. 1997. Ноябрь. № 7.
      Павленко С. Агафья Лыкова покоряет поляков // Красноярская неделя. 2005. 22-28 сентября.
      Павловский В., Решетень В. Свежий ветер с Ерината // Красноярский рабочий. 2005. 29 апреля; 6, 13, 20 мая.
      Песков В.М. Таёжный тупик // Комсомольская правда. 1982,17 октября; 1983, 29 марта; 4 сентября; 1987, 25 июля; 1990, 21 апреля; 1991, 2 мая; 1995, 19 октября; 2002, 28 июня.
      Песков В.М. Коза-дереза// Комсомольская правда. 2002. 27 декабря.
      Песков В.М. Таёжный тупик // Лесная газета. 1991. 27 апреля.
      Песков В.М. Таёжный тупик // Литературная Россия. 1991. 8 февраля. Песков В.М. Страсти по Агафье // Труд. 1994. 6 марта.
      Песков В.М. Таёжный тупик // Роман – газета. 2001. №17.
      Попок В. Наша землячка // Кузбасс. 1998. 12 февраля.
      Попок В. В гости к Агафье Лыковой с именными подарками // Кузбасс. 1998. 8 августа.
      Попок В. Путешествие в Чистую землю // Кузбасс. 1998. 15 августа.
      Поспелова З. Губернатор и таёжная отшельница // Красноярский рабочий. 1997. 5 ноября.
      Путь на Еринат. Красноярск: Растр, 2003. 40-43.
      Рак Л. Лыковы: история болезни // Труд. 2005. 3 марта.
      Решетень В. Долгий путь до Ерината // Красноярский рабочий. 2002. 16, 23, 30 августа, 6, 13, 20, 27 сентября, 4, 11 октября.
      Русаков Э. Уроки Лыковых // Красноярский рабочий. 2005, 18 февраля.
      Савушкин Н.Н. Так ли уж Агафья бедует? // Лесная газета. 1991. 27 апреля.
      Свинтицкий Ю. Тайна безымянного ручья // Социалистическая индустрия. 1980. 21 сентября.
      Свинтицкий Ю. Загубленные судьбы // Социалистическая индустрия. 1982. 17 июля.
      Соболев С. И обернулось добро злом // Лесная промышленность. 1988. 8 сентября.
      Справочный богословский церковно-исторический словарь / Сост. Л. Петров. СПб: 1889. 294 с.
      Татарова В. Крик турпана. Повести. Абакан: Хакасское книжное издательство. 1993. 272 с.
      Толстова Г.А. Агафьина обитель // Красноярский рабочий. 2003. 9 сентября.
      Толстова Г. А. История одной коллекции // Красноярский рабочий. 2003. 31 января.
      Толстова Г.А. Среди староверов верховьев Енисея // Старообрядец. 2003. Март. № 27.
      Толстова Г.А. Экспедиция в верховья Енисея // Красноярская неделя. 2003. 30 января.
      Толстова Г.А. История семьи Лыковых // Старообрядец. 2006. № 36. С. 12-13; № 37. С. 12-13; № 38. С. 12-13.
      У Агафьи на Еринате // Красноярский рабочий. 1994. 7 октября.
      Угольков Ю. Одна в глухой тайге // Красноярский рабочий. 1991. 1 марта.
      Угольков Ю. Избушка для Агафьи // Красноярский рабочий. 1991. 13 сентября.
      Угольков Ю. Мирские заботы Усть-Ерината // Красноярский рабочий. 1992. 1 октября.
      Угольков Ю. У Агафьи на Еринате // Красноярский рабочий. 1995. 19 октября.
      Угольков Ю. Старинная книга вернулась на заимку // Красноярский рабочий. 2005 г. 6 апреля.
      Фёдоров В. Вот такая история // Ленинская смена. 1990. 14 августа.
      Царёв И. Одна в глухой тайге // Труд. 1991. 7 августа.
      Царёв И. Загадка пропавшего ветра // Труд. 1993. 30 января.
      Черепанов Л.С. Каирское открытие // Медицинская газета. 1980. 22 октября.
      Черепанов Л.С. Спутники для Агафьи // Труд. 1990. 13 октября.
      Черепанов Л.С. Во спасение Агафьи // Сельская жизнь. 1991. 7 февраля.
      Черепанов Л.С. Агафья в курятнике // Труд. 1991. 26 февраля.
      Черепанов Л.С. Чуткость по долгу службы. Суждено Агафье бедовать // Лесная газета. 1991. 12 марта.
      Черепанов Л.С. Весточка от Агафьи // Юный натуралист. 1991. № 5. С. 30-31.
      Черепанов Л.С. На людях людеют // Новости Кузбасса. 1991. 20-26 сентября.
      Черепанов Л.С. Из одного места да разные вести // Лесная газета. 1991. 17 декабря.
      Черепанов Л.С. Что изменилось? // Литературное обозрение. 1992. № 1. С. 111.
      Черепанов Л.С. Что изменилось? // Литературное обозрение. 1992. № 1.
      Черепанов Л.С. Правда о Лыковых // Обществознание в школе. 1992. № 1. с. 50-54.
      Черепанов Л.С. Агафья не слыхала про "авоську" // Труд. 1992. 30 мая.
      Черепанов Л.С. Вспомним про Агафью // Медицинская газета. 1993. 31 января.
      Черепанов Л.С. От чего убежали // День. 1993. 5 июня.
      Черепанов Л.С. Люди и судьбы. У Агафьи связь космическая // Советская Чувашия. 1993. 31 декабря.
      Черепанов Л.С. После пиршества // Труд. 1994. 2 февраля.
      Черепанов Л.С. Кто судит веру // Ленинская смена. 1994. 3 сентября.
      Черепанов Л.С. Опора для воздушного моста // Ленинская смена. 1994. 13 октября.
      Черепанов Л.С. Путешествие к Агафье // Труд. 1994. 4 ноября.
      Черепанов Л.С. Лыковы и мы // Красноярская газета. 1995. 30 ноября; 5 декабря; 7 декабря.
      Черепанов Л.С. В чьих руках судьба Агафьи? // Новые рубежи. 1996. 12 октября.
      Черепанов Л.С. Агафьины кошки // Сельская жизнь. 1996. 21 декабря.
      Черепанов Л.С. Агафья в белом плену // Российская газета. 1997. 1 февраля.
      Черепанов Л.С. Агафье Лыковой выписали паспорт // Российская газета. 1999. 17 февраля.
      Черепанов Л.С. Пришельцы // Сельская молодёжь. 1999. №№ 1-2. С. 9-11.
      Шадурский В.И. Лыковы: земледелие без риска // Земля сибирская, дальневосточная. 1988. № 2.
      Шадурский В.И. Лыковы: земледелие без риска // Под знаменем Ленина. 1988. 4, 7, 9 августа.
      Шадурский В., Полетаева О. Их спасла земля // Сельская жизнь. 1988. 25 ноября.
      Шелков В. Агафья Лыкова: Обратитесь к Богу и он обратится к вам // Новости Кузбасса. 1992. 21 октября.
      Щадрин А.А. Кто же вы, Лыковы? // Красноярский рабочий. 1990. 6 октября.
      Заметки:
      Пошлите весточку Агафье // Красноярский рабочий. 2002. 19 июля.
      Агафья улетела на воды // Красноярский рабочий. 2003. 29 января.
      Вертолетная помощь Агафье // Сегодняшняя газета. 2003. 30 января.

Приложение 1. Список письменных источников
Приложение 2. Список аудиокассет с записью речи Лыковых, их окружения и других старообрядцев

      2010 г.

>>