Таёжный Тупик
<< Язык семьи Лыковых >>
Феномен истории старообрядческой семьи Лыковых
Галина Толстова
Одной из первых о языке семьи Лыковых написала Г.Г. Белоусова [Белоусова 1984]. Лингвист проводит анализ говора семьи Лыковых на основе магнитофонных записей, сделанных руководителем Красноярской экспедиции Л.С. Черепановым во время поездок в саянскую тайгу в октябре 1980 иавгусте 1983 годов. По мнению Г.Г. Белоусовой, «изучение этого говора, находящегося в условиях длительной изоляции, представляет огромный интерес и в социолингвистическом, и в лингвистическом планах: это специфика словарного состава и словоупотребления под влиянием старообрядческого поведения, это определение диалектной основы говора, учитывая генетическую неоднородность старообрядчества Сибири (алтайские "поляки"» и забайкальские "семейские"), и, наконец, изменения в речи под влиянием социально-экономических преобразований, обрушившихся на Лыковых в последние годы» [Белоусова 1989а: 2]. «Определяющей при формировании основы, точнее особенностей говора данной старообрядческой семьи», – по словам лингвиста, – «явилась ограниченная речевая практика, выступающая лишь как средство минимальной коммуникации и обусловленная экстремальными условиями быта, длительным чтением молитв» [Белоусова 1984: 13]. Диалектную основу говора исследователь определяет как «севернорусскую с характерным набором черт, типичных для сибирского старожильческого населения» [Белоусова 1984: 14], по Г.Г. Белоусовой, «общий характер лексического состава (словарного фонда) характеризуется некоторой однородностью: преобладание глаголов над именами» [Белоусова 1989а: 2], «влияние старообрядческого поведения проявляется в сильном воздействии книжно-письменной речи на устную», «в разговоре (обычной беседе) архаизированные высокие слова со значительным числом церковнославянизмов перемежаются с разговорно-обиходными, особенно, если речь идет о нравственно-этических проблемах, о крепости веры, о житейских заповедях» [Белоусова 1989б: 4]. На основе наблюдений речи главы семейства К.И. Лыкова, Г.Г. Белоусова делает следующий вывод: «по своим фонетико-лексико-грамматическим особенностям говор Карпа Осиповича может быть определен как типичный старожильческий», «обращение к данным лингвистической географии обнаруживает генетическую близость с говорами северной и северо-восточной диалектной зон европейской части СССР, максимально сближаясь с вологодской группой говоров» [Белоусова 1984: 14].
В саянскую тайгу к Лыковым лингвистами Казанского государственного университета с 1983 по 1987 год были предприняты 4 научных экспедиции. Результатом исследований явились лингвистические наблюдения [Альмухамедова... 1986; Маркелов 1989, 1991, 2000; Слесарева, Маркелов 1989: Слесарева 1994, 1997; Швецов... 1994]. «Многие исследователи», – пишут Г.П. Слесарева и В.С. Маркелов, – «склонны рассматривать судьбу Лыковых как уникальный эксперимент, который поставила и провела жизнь», лингвисты фиксируют наличие «лыковского языкового феномена» [Слесарева, Маркелов 1989: 1]. Исследователями отмечаются такие отличительные особенности языка Лыковых как:
1) носовой оттенок речи: «Возможно, что носовой оттенок связан и орфографической традицией... Ведь хорошо известно, что в древнерусском языке были и носовые гласные» [Слесарева, Маркелов 1989: 5; Слесарева 1997: 174];
2) "оканье" и "аканье" в пределах одной семьи: «речь Карпа Иосифовича Лыкова, говорившего на "о", отличалась от речи его дочери Агафьи, которая непривычно растягивала слова и "акала"» [Слесарева, Маркелов 1989: 1];
3) сохранение древних церковнославянских произносительных норм: «строгое соблюдение ею /Агафьей Лыковой, – Г.Т./ церковных произносительных норм, в которых отразились и древние канонические правила чтения богослужебных книг, и живые традиции древнерусского "знаменного" распева, берущего свое начало в византийских храмах» [Слесарева, Маркелов 1989: 3].
По свидетельству участников первых экспедиций, Саввин, Димитрий и Наталья говорили также, как и Агафья – нараспев, проговаривая каждое cлово по слогам, в нос и при этом "акали". Дети переняли манеру говорить у матери Акулины Карповны, которая была родом с Алтая из Горной Шории, Акулина Карповна – уроженка заимки Дайбово на Бие. Горно-Алтайский регион к концу 18 века был заселён старообрядцами-ветковцами, изгнанными из южных и западных губерний России. Ветка – один из духовных центров старообрядчества, – находилась недалеко от Гомеля. Говор главы семейства Карпа Иосифовича – сибирский "окающий", говор севернорусского типа. Агафьино "аканье" – от матери. «В результате миграции», – пишут казанские лингвисты, – «стали возникать островные говоры» [Слесарева, Маркелов 1989: 3]. Исследователи пишут о проведенном эксперименте – чтении Агафьей Карповной по их просьбе памятника древнерусской письменности «Слово о полку Игореве» [Маркелов 1989: 4-5, 1991; Слесарева, Маркелов 1989: 3-4], по признанию лингвистов, «древнерусские слова и грамматические формы ее нисколько не смущали», «язык «Слова...» был ей понятен» [Слесарева, Маркелов 1989: 4].
Г.П. Слесарева воссоздает звуковой портрет Агафьи Лыковой [Слесарева 1997: 173-174]. Лингвистом отмечаются следующие особенности:
1) «речь А. Лыковой является диалектной», «говор... "акающий" без редукции», «по ритмико-просодическим характеристикам говор близок к северному наречию (сильное начало фразы, даже если коммуникативный центр не в начале). Присутствуют специфические черты северного наречия, как неразличение шипящих / свистящих, выпадение интервокального j».
2) «синтагматическое членение разговорной речи опирается на смысл высказывания, что обусловлено коммуникативной установкой», «при чтении молитв и религиозных книг синтагматика подчинена физиологическим потребностям (необходимость вдоха);
3) «голос отличается гнусавостью» (отмечалось Г.Г. Белоусовой, И.П. Назаровым), «тембр изменяется в зависимости от ситуации». По мнению Г.П. Слесаревой, названные особенности «обусловлены необычными условиями формирования личности» [Слесарева 1997: 173-174].
Письма старообрядки стали предметом внимания статьи В.С. Маркелова «Письма Агафьи Лыковой» [Маркелов 2000: 65-73]. Автор дает письмам старообрядки следующую характеристику: «письма написаны полууставным почерком (письмо печатными буквами без наклона) и являются своеобразными бытовыми, личными грамотками-письмами». В.С. Маркелов считает, «по характеру написания слов их можно отнести к крестьянскому старообрядческому типу письма, сложившемуся в Сибири в ХVІІІ-ХІХ веках – в период массовой миграции старообрядцев» [Маркелов 2000: 68]. Исследователь называет «графические и орфографические особенности» писем, относит к ним приемы сокращения слов» [Маркелов 2000: 68], «вынос букв над строкой», надстрочные знаки [Маркелов 2000: 69], обращает внимание на графику букв, знаки препинания в письмах старообрядки [Маркелов 2000: 69-71, 72] и делает вывод о «существовании развитого письменного языка, сложившегося некогда на собственно русской старообрядческой основе» [Маркелов 2000: 73]. Статья В.С. Маркелова «Письма Агафьи Лыковой», напечатанная в журнале «Русская речь» (2000, № 3), изложенные в ней наблюдения встречены лингвистом Л.И. Маршевой критично: «Актуальная тема, уникальный источник, верные обобщения... И удивительно низкий уровень анализа материала: почти все объяснения В.С. Маркелова либо неверны вообще, либо грешат досадными неточностями, источник которых заключается в недостаточном знании основных сведений по праславянской фонетике, исторической грамматике русского языка, старославянскому и церковнославянскому языку. Данное обстоятельство и стало поводом к написанию этой статьи-рецензии» [Маршева электронный ресурс].
В своей рецензии Л.И. Маршева опровергает некоторые наблюдения В.С. Маркелова, касающиеся палеографических особенностей текстов писем:
1) личное имя Агафїи написано «в полном соответствии с церковнославянским правилом: ї (и-десятиричная) пишется перед гласными», а не как результат «графической диссимиляции (расподобление соседних букв)», как пишет В.С. Маркелов;
2) «йотированные буквы обозначали два звука – [ja], [jэ] и т.д., а не один звук [ja], как пишет В.С. Маркелов»;
3) в применении к буквам правильнее говорить не о синонимии (у Маркелова: «в старинной русской письменности между буквами я и ia существовали синонимичные отношения»), «которая подразумевает взаимозаменяемость, а о дублетности, то есть о дополнительном распределении: так, в церковно-славянском языке ia писалась в начале слов, юс малый я – не в начале слов. Исключение составляет существительное “языкъ” в значении “орган речи”, чтобы отличить его от “іазыкъ” – “народ”»;
4) буква пс (ψ, пси) не является лигатурой (как утверждает В.С. Маркелов), а «взята из греческого алфавита (являющегося основным источником кириллицы) только потому, что имела особое числовое значение “700” и употреблялась в ряде важнейших заимствований: псалъмъ, псалтирь»;
5) «буква ь (мягкий знак) используется и для обозначения мягкости согласных, кроме шипящих: витязь, льстить, тоньше», в отличие от утверждения В.С. Маркелова «в современном русском языке буквы ъ и ь используются как разделительные знаки»;
6) опровергает Л.И. Маршева наблюдение В.С. Маркелова о наличии в языке А. Лыковой самостоятельных фонем <ъ> и <ь>: «в древнерусском языке до утраты "еров" указанные фонемы реализовались только в звуках [ъ| и [ь], и никакой разницы в произношении в зависимости от позиции, сильной или слабой, вопреки мнению В.С. Маркелова, не было» и др.
На наш взгляд, замечания Л.И. Маршевой не безосновательны, в то же время автором критики не учитывается тот факт, что статья В.С. Маркелова – это наблюдения над особенностями языка старообрядки, сделанные после первых посещений семьи отшельников. На данном этапе по прошествии десятилетий появилась возможность для более серьезного исследования языка семьи Лыковых.
Таким образом, исследования языка семьи Лыковых, проведенные Г.Г. Белоусовой и преподавателями Казанского государственного университета В.С. Маркеловым, Г.П. Слесаревой и др., носят фрагментарный характер, но они ценны тем, что положили начало изучению уникального языка отшельников.
Имеются медицинские научные исследования профессора Красноярского государственного медицинского университета И.П. Назарова, более 20-и лет наблюдавшего за состоянием здоровья членов семьи Лыковых [Назаров 1993, 1997а, 1997б, 2004], он объясняет отмеченный лингвистами носовой оттенок голоса у Лыковых «...отсутствием большой разговорной практики и длительным чтением молитв в определённом стиле и ритме» [цит. по Маркелов 1991].
Семье Лыковых посвящен ряд газетных публикаций, содержащиеся в них наблюдения о наличии диалектных слов, церковнославянизмов и архаизмов также учтены при исследовании языка отшельников.
Итак,
1) работы лингвистов охватывают период первых встреч Лыковых с людьми (1980-е гг.) или написаны по материалам, собранным в тот период;
2) в исследованиях о языке семьи Лыковых системный комплексный подход не использован;
3) внимание исследователей обращено как к устной, так и к письменной речи, но наблюдения носят фрагментарный характер.
На данном этапе:
1) новые материалы позволяют расширить временные границы жизни Лыковых;
2) развитие письменной и устной речи Агафьи Лыковой можно рассматривать в условиях появления постоянных контактов с основными носителями русского языка;
3) уникальный языковой материал дает возможность проводить комплексное исследование языка конфессионального микросоциума. Данное исследование наряду с другими публикациями автора книги и «Словарем языка Агафьи Лыковой» [Толстова 2002-2010] может стать началом системного изучения письменности и устной речи представителя конфессиональной среды.
Список использованной литературы
Альмухамедова З.М., Маркелов В.С., Слесарева Г.П. и др. Из наблюдений над речью Лыковых – старожилов на реке Абакан // Фонетика и письмо. Устинов, 1986. С. 103-115.
Белоусова Г.Г. Определение диалектной основы одного сибирского старообрядческого говора по данным лингвистической географии (на примере говора семьи Лыковых) // Тезисы докладов конференции Института русского языка АН СССР. Ужгород, 1984. С. 64-68.
Белоусова Г.Г. Определение диалектной основы одного сибирского старообрядческого говора по данным лингвистической географии (на примере говора семьи Лыковых). Рукопись. КККМ, фонд семьи Лыковых. 1989а. 3 с.
Белоусова Г.Г. Речь и человек (описание особенностей говора старообрядческой семьи Лыковых). Рукопись. КККМ, фонд семьи Лыковых. 1989б. 7 с.
Маркелов В.С. Судьба языка Лыковых. Рукопись. КККМ, 1989. 5 с.
Маркелов В.С. Живой островок русского языка // Советская Татария. 1991. 9 ноября.
Маркелов В.С. Письма Агафьи Лыковой // Русская речь. 2000. № 3. С. 65-73.
Маршева Л.И. Начинать нужно с азов, www.pravoslavie.ru/sretmon/uchil/az.htm – 18k –
Назаров И.П. Влияние длительной изоляции в саянской тайге на иммунитет Лыковых // Актуальные вопросы клинической медицины. Новосибирск, 1993. С. 56-59.
Назаров И.П. Клеточный и гуморальный иммунитет старообрядцев Лыковых // Актуальные вопросы охраны здоровья и организации медицинской помощи населению. Красноярск, 1997а. С. 158-159.
Назаров И.П. Влияние длительной изоляции в саянской тайге на иммунный гомеостаз Лыковых // Гомеостаз и окружающая среда. Материалы VII Всероссийского симпозиума с международным участием. Красноярск, 1997б. Т.1. С. 183-188.
Назаров И.П. Таёжные отшельники. Красноярск, 2004. 484 с.
Слесарева Г.П. Отражение особенностей говора на письме (по материалам магнитных записей и писем от Агафьи Лыковой) // Духовная культура: проблемы и тенденции развития. Сыктывкар, 1994. С. 57-58.
Слесарева Г.П. Звуковой портрет Агафьи Лыковой // Материалы Международного съезда русистов в Красноярске. Красноярск, 1997. Т.1. С. 173-174.
Слесарева Г.П., Маркелов В.С. Истоки живой речи Лыковых. Рукопись. Красноярский краевой краеведческий музей, фонд семьи Лыковых. 1989. 6 с.
Толстова Г.А. Развитие русского языка в старообрядческой среде в условиях микросоциума // Научный ежегодник КГГГУ. Вып. 3. Т.II. Красноярск, 2002. С. 87-103.
Толстова Г. А. Палеографические наблюдения над письмами Агафьи Лыковой // Ежегодник регионального лингвистического центра Приенисейской Сибири. Красноярск, 2003а. Вып.2. С. 80-90.
Толстова Г.А. Феномен языка Агафьи Лыковой // Актуальные проблемы русского языка и литературы: Материалы Международной конференции молодых филологов (19-21 ноября, 2003., г. Красноярск). Красноярск: РИО КГПУ, 2003б. С. 138-145.
Толстова Г.А. (в соавторстве с Л.Г. Самотик) Словарь языка Агафьи Лыковой (проспект) // Проблемы региональной лингвистики: Сборник научных трудов. Красноярск: РИО КГПУ, 2003в. С. 22-52.
Толстова Г.А. Словарь языка Агафьи Лыковой. Красноярск: РИО ГОУ ВПО КГПУ им. В.П. Астафьева, 2004. 562 с.
Толстова Г.А. О «Словаре языка Агафьи Лыковой» // Мартьяновские краеведческие чтения (2003-2004): Сборник докладов и сообщений. Вып. III. Минусинск, 2005. С. 148-151.
Толстова Г.А. Полуустав в XXI веке (коллекция писем А. Лыковой в фондах КККМ) // «Сквозь века несущие свет»: Материалы Первых музейных научно-образовательных чтений посвященных Дню памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, и 100-летию со дня рождения Д.С. Лихачева (Красноярск, 24 мая 2006). Информационный вестник № 7. Красноярск: ККИМК, 2006а. С. 31-41.
Толстова Г.А. Экстралингвистические факторы формирования и функционирования языковой личности А. Лыковой // «Сквозь века несущие свет»: Материалы Первых музейных научно-образовательных чтений, посвященных Дню памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, и 100-летию со дня рождения Д.С. Лихачева (Красноярск, 24 мая 2006). Информационный вестник № 7. Красноярск: ККИМК, 2006б. С. 41-49.
Толстова Г.А. Общенародная лексика в письменной речи Агафьи Лыковой // Вестник КрасГАУ. Вып. 13. Красноярск, 2006г. С. 413-423.
Толстова Г.А. Культура языковой личности: Религиозная лексика в письмах старообрядки Агафьи Лыковой // Русский язык и культура речи: Сборник материалов семинара-конференции. Красноярск, 14-16 марта 2006 г. / Отв. ред. Л.Г. Самотик. Красноярск: КГПУ, 2006д. С. 246-256.
Толстова Г.А. Роль старообрядцев в освоении Сибири // Наука, образование в системе культуры: Сибирь и Россия: освоение, развитие, перспективы: Материалы IV Всероссийской научной конференции. Красноярск: КГАУ, 2006е. С. 34-37.
Толстова Г.А. Библеизмы в лексике языковой личности Агафьи Лыковой // Мартьяновские краеведческие чтения (2005-2006 гг.): Сборник докладов и сообщений. Вып. 4. Минусинск, 2007а. С. 251-253.
Толстова Г.А. Старообрядцы Приенисейской Сибири: история и современность // Мартьяновские краеведческие чтения. «Триста лет в составе России»: Сборник материалов Международной научно-практической конференции, посвященной 300-летию вхождения территории юга Сибири в состав России» (Минусинск, 12-14 декабря 2007 г.). Вып. 5. Минусинск, 2007б. С. 141-149.
Толстова Г. А. Отражение сакрального мировосприятия в языке старообрядки Агафьи Лыковой // Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи: Материалы V Международной конференции (31 мая – 1 июня 2007 г., г. Улан-Удэ). Улан-Удэ: Изд-во Бурятского государственного университета, 2007в. С. 262-272.
Толстова Г. А. Семантика слова "книга" в лексике А. Лыковой как отражение сакрального отношения к книжной культуре в старообрядческой среде // V Юдинские чтения: Материалы научно-практической конференции (Красноярск, 9-12 октября 2007 г.). Красноярск, 2008а. С. 119-124.
Толстова Г.А. Особенности писем А.К. Лыковой в сравнении с письмами других старообрядцев // Галанинские чтения – 2008: Сборник материалов II региональной научно-практической конференции. Тюмень. 20086. С. 102-107.
Толстова Г.А. Сакрально-богослужебная лексика в письмах Агафьи Лыковой // Литературные музеи Сибири и региональная литература: Материалы региональной научно-практической конференции (Красноярск, Красноярский краевой краеведческий музей, 4-6 июня 2007 г.). Красноярск, 2008в. С. 136-140.
Толстова Г.А. Условия формирования и функционирования нетипичной языковой личности старообрядки-отшельницы А. Лыковой // Материалы региональной научно-практической конференции «Язык и социальная динамика» (24 мая 2008 г., г. Красноярск, СибГАУ им. М.Ф. Решетнева). Красноярск, 2008г. С. 35-38.
Толстова Г.А. Сакрализация понятия "грамотность" в лексике семьи Лыковых и других старообрядцев // Материалы краевых музейных научно-образовательных чтений «Сквозь века несущие свет». Красноярск, ККИМК, 2006-2008 гг. С. 55-58.
Толстова Г.А. Древо Аввакума (Житие християн Лыковых). Красноярск: Тренд, 2008д. 144 с.
Толстова Г.А. Полуустав в XXI веке (письма Агафьи Лыковой в собрании Красноярского краевого краеведческого музея). Красноярск, 2008е. 80 с.
Толстова Г.А. Сакрализация понятий "книга" и "грамотность" "крепкими" староверами в Приенисейской Сибири (по материалам экспедиционных исследований) // Образование и глобализация: Материалы III Байкальской международной конференции (г. Улан-Удэ, Бурятский государственный университет, 1-4 июля 2009 г.). Улан-Удэ, Изд-во Бурятского госуниверситета, 2009а. Ч. 2. С. 243-246.
Толстова Г.А. Приобщение детей к духовной культуре в старообрядческих семьях: лингвистический аспект // Красноярский край: прошлое, настоящее, будущее. Материалы Международной конференции, посвященной 75-летию Красноярского края. Красноярск, 19-21 ноября 2009 г. В 2-х т. Красноярск, 2009б. Т. 2. С. 314-317.
Толстова Г.А. Фразеологические единицы в письменной речи Агафьи Лыковой // Юбилейные Астафьевские чтения «Писатель и его эпоха» (28-30 апреля 2009 г.) Ред. кол., отв. ред. А.М. Ковалева; КГПУ). Красноярск, 2009в. С. 355-359.
Толстова Г.А. Старообрядческие духовные стихи в собрании Красноярского литературного музея // Енисейские встречи: Альманах Литературного музея им. В.П. Астафьева. Красноярск, 2009г. С. 277-288.
Толстова Г.А. Семантика слова "стих" в лексике старообрядки Агафьи Лыковой // Язык и социальная динамика; Материалы региональной научно-практической конференции (23 мая 2009 г., г. Красноярск) / Отв. ред. А.В. Михайлов, С.В. Ускова. Красноярск: СибГАУ, 2009д. С. 5-7.
Толстова Г.А. Старообрядческие согласия Приенисейской Сибири: история и современность // Верба. 2010 г., № 1. С. 2-5.
2010 г.
>>