Таёжный Тупик
<< Тема рака у Жанны Фриске затмила на телешоу проблемы Агафьи Лыковой >>
Жанна Фриске и Агафья Лыкова как символы разных миров, или заметки участника телешоу "Прямой Эфир".
Виктор Решетень стал чуть ли не звездой телеэфира.
Виктор Решетень
Письмо самой знаменитой отшельницы бывшего Союза Агафьи Лыковой главному редактору «Красноярского рабочего» Владимиру Павловскому с криком о помощи, опубликованное в газете и на сайтах «Красноярского рабочего», словно большой камень, брошенный в воду, пошло кругами по всем информационным каналам страны.
Одна из таких волн докатилась до Москвы. Точнее сказать, до государственного телеканала «Россия-1», откуда в воскресенье вечером дозвонились до нашего главреда с великой просьбой принять участие в телешоу Бориса Корчевникова «Прямой эфир». Насколько я знаю, до этого сотрудники телеканала тоже звонили в редакцию и просили Владимира Евгеньевича ни в коем случае не соглашаться, если поступит приглашение от конкурентов из программы Андрея Малахова «Пусть говорят».
Главный редактор отказался от поездки в Москву, сославшись на занятость, но делегировал на телешоу меня, как участника двух экспедиций газеты «Красноярский рабочий» на Еринат, к Агафье Лыковой.
Был поздний вечер, когда телефонный звонок поднял меня с постели. Скажу сразу, после этого спать в ту ночь больше не пришлось, поскольку начались переговоры с редакторами телешоу, закончились они тем, что мне купили авиабилет на борт, вылетающий из Красноярска в 8.40 утра. Чтобы попасть вовремя на самолёт, пришлось выехать из Заозёрного затемно – без четверти пять.
В семь утра заскочил в редакцию, чтобы забрать у главного редактора то самое письмо Агафьи Лыковой, что наделало столько шума не только в информационном пространстве, но и, пожалуй, во всей стране. Два листочка выцветшей от времени бумаги с печатными строчками на старославянском на двух сторонах были бережно упакованы в папку и вручены мне с превеликой просьбой обязательно вернуть обратно в редакцию. Потом, во время телешоу, я во все глаза следил за Борисом Корчевниковым и, как только закончился эфир, сразу же забрал у него письмо.
Надо сказать, все службы телешоу «Прямой эфир» работают очень чётко, организованно. По прилёте в Москву меня встретил водитель Георгий, он же Жора, который сразу заявил, что приставлен ко мне на весь день и готов выполнить любую просьбу. Поскольку времени хватало, просьба у меня была одна: добраться до улицы Правды, 24, чтобы передать некоторые поручения главреда милым сотрудницам столичного представительства «Красноярского рабочего». Чтобы у читателей не возникло подозрения, что редакция жирует, поясню: эти функции добровольно и безвозмездно взял на себя Альянс руководителей региональных СМИ России, сокращённо именуемый АРС-ПРЕСС.
Рассчитывал затратить на визит к коллегам несколько минут, но меня не отпустили до тех пор, пока не выпил чашку чая и не съел бутерброд, рассказывая в промежутках о редакционных делах и зачем приехал в Первопрестольную.
Всё это время Георгий терпеливо ждал у подъезда здания некогда самой главной газеты страны – «Правды». Впрочем, «Правда» жива по сей день, редакция её располагается на одном с АРС-ПРЕСС этаже, но из информационного и политического тяжеловеса издание давно превратилась в «мухача». Однако время не стоит на месте, и кто знает, может быть, у старейшей в стране газеты впереди новый взлёт и новые перспективы. Ведь сегодня только ленивый не называет себя патриотом и державником. А ещё каких-то десять лет назад патриотизм называли прибежищем негодяев.
Впрочем, я отвлёкся. Пора двигаться дальше. По Ленинградскому шоссе мы без особых стояний в пробках, что сильно удивило водителя, добрались до стен древнего Кремля, миновали его и вскоре проехали ВДНХ, а за ней рукой подать и до киностудии имени Горького, в одном из павильонов которой снимается телешоу «Прямой эфир».
На часах был полдень, на программу нужно было приехать к пяти часам, поэтому Георгий привёз меня в гостиницу «Звёздная», где я и разместился в одноместном люксе. Собирался немного поспать, но как-то не заспалось. Наверное, потому, что впервые в жизни пригласили участвовать в прямом эфире популярной телепередачи на общероссийском государственном канале.
Чтобы не ударить лицом в грязь, ещё раз перечитал нашу совместную с Владимиром Павловским книгу «Путь на Еринат», свой очерк о знаменитой отшельнице в журнале «Сибирячка» и последнее письмо Агафьи Лыковой главному редактору газеты. Освежая в памяти события двух экспедиций «Красноярского рабочего» на заимку Агафьи Лыковой, предполагал, что телешоу будет посвящено поиску пути выхода отшельницы и её соратника по несчастью Ерофея Седова из «таёжного тупика». На самом деле всё вышло совсем иначе.
В половине пятого позвонил Георгий. На выходе оказалось, что вместе со мной на телешоу из Красноярска прилетел режиссёр и телеведущий краевого ВГТРК Андрей Гришаков, о котором Агафья Лыкова упоминала в письме, как об «очень хорошем человеке». Забегая вперёд скажу, что Андрей действительно хороший и коммуникабельный журналист. У Агафьи он прожил месяц, помогая во всём, и снял об этом прекрасный фильм.
Втроём мы доехали до киностудии, где нас уже с нетерпением ждали редакторы Мария, Эльвира и Лада. Но ещё больший сюрприз ожидал меня в кабинете № 106. Открыв дверь, я увидел красивую, статную женщину, в которой сразу признал отшельницу Надежду. Мы обнялись как старые друзья, хотя наша встреча на Еринате в далёком 2002 году продолжалась всего несколько часов. Зато каких!
Именно Надежда тем августовским днём так заштопала порванные при трудном переходе через Еринат мои штаны, что шов продержался до тех пор, пока их не выбросили в утиль. Именно Надежда просила нас тогда остаться на ночёвку. Но мы, трое журналистов «Красноярского рабочего», не зная, во сколько вернёмся к ожидавшему нас в 15 километрах от заимки лодочнику, были вынуждены отказаться от приглашения. О чём жалеем до сих пор, поскольку на обратный путь по тайге потратили времени гораздо меньше, чем предполагали.
Почти пять лет Надя прожила бок о бок с Агафьей Карповной и Ерофеем Сазонтьевичем. И это при том, что спортсменка, комсомолка и просто красавица – коренная москвичка, а значит, к тяжёлому физическому труду непривычная. Наверное, только вера в Бога помогла ей продержаться в «таёжном тупике» всё это время. Но и она, не выдержав физических тягот и вечных ссор со строптивой матушкой Агафьей, в январе 2003 года в буквальном смысле слова сбежала с заимки вместе с харьковским художником Сергеем Усиком, с которым нам тоже довелось пообщаться.
С ним – в мире и согласии – живёт Надежда до сих пор в Алтайском крае, на кордоне Телецкого озера. Пользуясь случаем, я попросил её передать привет и самые лучшие пожелания мужу.
А ещё в киностудии я познакомился с сыном Ерофея Седова – Николаем. Его, как и Надежду, телевизионщики также привезли на передачу. В общем, нам было о чём поговорить, что вспомнить.
Но времени на долгие разговоры, увы, уже не было. Нас по очереди вызывали к себе редакторы и инструктировали, как себя вести во время телешоу, о чём рассказывать телезрителям. Самое удивительное, что наши планы совпадали один в один. Узнав подробности экспедиций «Красноярского рабочего» на Еринат, Мария, Эльвира и Лада восторженно ахали: «Да вы один, Виктор Владимирович, потянете всю передачу!»
Один не один, но я втайне надеялся, что внесу существенную лепту в большой разговор о решении проблем «таёжного тупика». Тем более что у меня на руках был главный козырь – письмо Агафьи Лыковой в газету «Красноярский рабочий», из-за которого и возник всероссийский сыр-бор. И всё шло к этому!
За несколько минут до «Прямого эфира» меня подвели к заднику павильона, чтобы первым из приглашённых участников телепередачи выпустить на сцену. Заглянув за кулисы, увидел полный зал зрителей и экспертов на первом ряду. Среди знакомых лиц узнал телеведущего Тимофея Баженова и певицу Людмилу Рюмину.
И тут обратил внимание на тему передачи. И сразу всё понял, поскольку сообразил, что речь на шоу пойдёт не о выходе из «таёжного тупика», а о болезнях двух знаменитостей – певицы Жанны Фриске и отшельницы Агафьи Лыковой. У обеих, оказывается, есть подозрение на рак. У Жанны – головного мозга. У Агафьи – груди.
Действительно, в своём письме Владимиру Павловскому Агафья Карповна упоминала о растущей шишке на правой груди. Но это признание было второстепенным. Главное, о чём буквально кричала одинокая женщина, это просьба подыскать ей помощника, поскольку сил у неё и Ерофея Сазонтьевича Седова уже не осталось, чтобы выживать самостоятельно в глухой тайге.
Но автор телешоу Борис Корчевников, похоже, посчитал, что для избалованной публики такая тема будет неинтересна. Другое дело, когда идёт о страшной болезни, поразившей и знаменитую певицу, и забытую Богом и людьми отшельницу. Правда, сам того, наверное, не желая, Борис то и дело «выруливал» на истинные проблемы «таёжного тупика», о которых рассказывалось в письме Агафьи Карповны, да и сам Корчевников ощутил их во время личной поездки на Еринат.
Именно с кадров, снятых в Саянах, и начался «Прямой эфир». Едва они закончились, как редактор подтолкнула меня: «Пора, вам на выход!» Те из читателей «Красноярского рабочего», кто видел телешоу, знают, что произошло дальше. Для остальных расскажу.
Я показал письмо Агафьи Лыковой и пояснил, что в этих строках самый настоящий крик о помощи, который оставлять без ответа и поддержки грешно и бесчеловечно. Борис Корчевников бережно взял эти страницы и попросил оператора покрупнее показать их телезрителям, затем прочитал несколько строк.
На этом моё участие в телешоу фактически закончилось. Лишь однажды мне удалось встрянуть в разговор, когда Борис Корчевников высказал удивление тем, как находясь, можно сказать, в санаторно-курортных условиях, Агафья Карповна могла так тяжело заболеть. «Там же такой чистый воздух, от которого я в Москве до сих пор не могу отойти», – воскликнул живенький ведущий. На что я заметил, что заимка на Еринате курортом является для тех, кто приезжает сюда на день-другой. А повседневная жизнь двух стариков в такой глуши не просто тяжела, она – ужасна.
Судите сами, огород у отшельников расположен на высоком склоне крутой горы. Настолько высоком, что, помню, наш фотокорреспондент Александр Кузнецов, участвовавший в покорении Эвереста, задохнулся, добираясь до края деляны, где хранились запасы картофеля. Агафья Карповна девять лет назад делала это без труда.
А ещё помнится, как мы вместе с ней заготавливали дрова. Так эта хрупкая женщина весом не более трёх пудов наряду со мной легко несла охапку тяжёлых поленьев. Но всему когда-то приходит конец. Настало время, когда иссякли жизненные силы и 68-летней труженицы. А 75-летний Ерофей Седов с одной ногой и раньше был не шибко большим помощником. Сегодня, судя по видеокадрам, он ещё сдал, превратившись в беспомощного старика.
На мой взгляд, отшельников давно пора вывезти из «таёжного тупика». Но Агафья Карповна, даже «насквозь» больная, противится: «Тятенька мне благословения на отъезд не дал».
Но вместо того, чтобы повести разговор о проблемах жития на Еринате, ведущий «Прямого эфира» допытывался, был ли у Агафьи секс с дальним родственником. Правда ли, что у неё скверный характер, из-за которого с заимки сбежали многие пришельцы, желавшие искренне ей помочь. И хотя Надежда заметила, что её побег связан с горем, постигшим мать, Борис Корчевников позволил себе с этим не согласиться.
А сыну Ерофея Седова вообще задал вопрос, как же он сподобился так осквернить избу отшельницы, что она девять лет не заходила в неё. Мол, лишь во время приезда группы тележурналистов «Прямого эфира» Агафья Карповна после долгих уговоров показала своё прежнее жилище.
Николай честно признался, что лишь хотел помочь старикам, для чего привёз на заимку стиральную машину, благо генератор здесь уже был. К сожалению, он не знал, что грязная вода после стирки олицетворяет скверну, поэтому староверы в жилых помещениях не стирают. Правда Агафья Карповна и в этом случае поступила мудро: повесила на машинке листочек с надписью: «Стирать не можно».
Больше Николая, бывающего на заимке довольно часто, ни о чём не спрашивали, и он вместе со мной молча просидел до конца телешоу, слушая, о чём говорили остальные участники проекта и эксперты. Иногда Николай наклонялся поближе ко мне и шептал на ухо: «Да разве об этом надо говорить?»
Ну что поделаешь, если мы с ним не вписались в рамки программы. Впрочем, посмотрев её дома, как говорится, со стороны, вынужден признать талант Бориса Корчевникова. Телеведущему действительно удалось все 53 минуты, отведённые на прямой эфир, держать аудиторию и телезрителей в напряжении.
Хотя иной раз телешоу выходило за рамки человеческого приличия. Особенно потряс многих, и меня в первую очередь, сюжет медицинского осмотра Агафьи Лыковой московским врачом Сергеем Хухаревым. Беспристрастная камера показала, как отшельница оголила увеличенную до безобразия грудь.
Это было настолько неприятно видеть, что телеведущий Тимофей Баженов, признавшись вначале, что следил за телешоу, открыв рот, а затем упрекнул Бориса Корчевникова в излишнем натурализме. «Зачем нам знать и видеть шишку на груди у Агафьи? – возмущался Тимофей. – Это дело только врача и пациентки».
Замечание коллеги Борис Корчевников пропустил, как говорится, мимо ушей. Тем более что передача подходила к своему логическому концу. На вопрос ведущего, обнаружен ли у отшельницы рак груди, доктор Хухарев ответил отрицательно.
– Это лишь увеличенная в размерах липома, или, по-простонародному, жировик, – под бурные аплодисменты зала ответил Сергей. – Агафья Карповна носит его уже 26 годков, и я не удивлюсь, если она проживёт со своей болячкой ещё немало лет. Конечно, липома приносит ей неудобства, и, по-хорошему, её надо бы удалить хирургическим путём, но моя пациентка категорически отказалась ложиться в больницу. Выход один: старикам нужен хороший помощник, который бы взял на себя основную тяжесть по ведению хозяйства.
Разумные слова. Эксперты в связи с этим стали рассуждать об особом пути отшельников. О том, что им нужен помощник, близкий по вере, как говорится, – из их религиозного мира.
На мой взгляд, религиозность помощника на Еринате в сегодняшних условиях второстепенна. Ведь Надежда и десятки других единоверцев так и не задержались здесь надолго, не стали одной семьёй с Агафьей Карповной и Ерофеем Сазонтьевичем. Им нужен просто-напросто сильный, здоровый и работящий мужик. Эдакий современный Герасим, который бы молча выполнял самую тяжёлую работу: заготавливал дрова на зиму, носил воду, косил сено, ловил рыбу. Да мало ли дел в таёжной глуши!
Поэтому надо сразу отсекать из среды претендентов экзальтированных женщин, мужиков из числа горожан и так далее. А лучше будет для всех – уговорить всё-таки отшельников выехать из тупика в большой мир.
...Буду ли я когда-нибудь ещё участвовать в подобных телешоу, если опять представится случай? Вряд ли. Не по мне то, что организаторы их ставят во главу угла собственную выгоду, расширяя аудиторию канала и привлекая рекламодателей. О героях передач – забота самая малая. Пройдёт месяц, и они запамятуют о тяжёлой таёжной жизни Агафьи Лыковой и Ерофея Седова. До очередного крика о помощи.
Впрочем, я всё-таки надеюсь, что в следующем письме в «Красноярский рабочий» отшельница расскажет о позитивных переменах. Ведь резонанс был огромным, а силу печатного слова Агафья Карповна почувствовала давно. Думаю, пройдёт не так много времени, когда тот же Владимир Павловский откроет конверт с обратным адресом: река Еринат, обитель во имя пресвятой Богородицы Троеручицы.
Кстати, многие, в том числе и в столице, спрашивают, почему Агафья Лыкова обратилась именно в нашу газету. Да именно потому, что другие СМИ отправят вертолёт без сена и вещей, напишут, покажут и расскажут, и тут же забудут обо всём. А «Красноярский рабочий» следит за ситуацией и всегда старается помочь, если у него есть хоть маленькая возможность.
23 января 2014 г.
>>